- И что сие значит? – Выдал Влад витиевато.
- Для нас ничего.
Я захлопнул шифрованные записи, отодвинул блокнот в сторону и
вернулся к завтраку. От него сейчас пользы было куда больше.
Правда, поесть мне опять не дали. Влад встрепенулся:
- А давай, - он вновь ринулся к холодильнику достал упаковку
яиц, налил воды в миску, поставил передо мной, попутно сдвинул в
сторону недоеденную кашу и расплескал чай, - давай узнаем. Вдруг
получится? Как ты это делаешь?
Я даже ругнулся:
- Слушай, дай спокойно поесть. Потом все узнаем.
- Неужели тебе не интересно?
Он стоял совсем рядом, смотрел просительно. Я плюнул, все равно
не отстанет. Встал, дотянулся до тряпки, протер со стола чай. Потом
придвинул миску к себе и невольно засомневался. Кто знает? В этом
теле мне еще не доводилось заглядывать ни в прошлое, ни в будущее.
Я вовсе не был уверен, что шаманские способности переехали вместе
со мной из Сереги Корнеева в Олега Маринича. И спросить было
некого. Только пробовать самому.
- Ладно, давай.
Ладонь моя задержалась над укладкой яиц. Черт его знает, какое
выбрать? Никаких магических ощущений у меня не возникало. Пришлось
попросту взять первое. Какая, собственно, разница? Я покосился на
Влада и мысленно ответил себе: «Никакой!»
Скорлупка клацнула о край посудины и послушно развалилась
надвое. Содержимое яйца булькнуло в воду. Даже не размешалось –
желток остался целехонек. Я обреченно вздохнул, зажал ладонями
миску и закрыл глаза.
Влад снова нервически завел:
Тореадор, смелее в бой!
Тореадор, тореадор.
- Слушай, заткнись, - не выдержал я.
- Молчу-молчу, - заверил парень и, правда, замолк.
***
Накатило сразу. И сразу стало понятно, что к Мариничу это не
имеет никакого отношения.
Я вновь оказался на кладбище. Люди вокруг были чужие,
незнакомые. Над закрытым гробом рыдала немолодая женщина. Чуть в
стороне, практически у меня над головой, раздался громкий шепот.
Голос был мужской. Слышалось в нем болезненное любопытство.
- Говорят он очень неудачно упал. Там от лица сплошное месиво
осталось. Видишь, даже хоронят в закрытом гробу.
Испуганный женский голос его осек:
- Тише, тише, неудобно, вдруг мать услышит.
Мужчина замолк. Мне захотелось обернуться, увидеть их, но у
вечности на мой счет были другие планы. Время перелистнуло страницу
вперед. Вместо гроба, вместо разрытой земли я увидел скромную
плиту. Словно что-то толкнуло меня в спину, переместило в
пространстве, остановило аккурат возле надписи. Я без труда
прочел: