Выслушав это, я спросил:
- А ты можешь из неё выпить? Она сочла тебя
достойным?
- Да. Первое испытание я прошёл, не оставив город после гибели
моей семьи, и не позволив распространиться болезни. Второе - когда
не отказался от своей мечты вернуть их, не смотря на годы поисков и
разочарований. А теперь, Хем, нам лучше кое-что уладить и
попрощаться. Я не знаю, что со мной произойдёт после того, как я из
неё выпью. Быть может, я погибну, поэтому не хочу, чтобы ты погиб
вместе со мной.
С этими словами он приподнял свою тунику и стёр знак на груди, а
я почувствовал, как нить, соединявшая наши сердца всё это время,
исчезла.
- Обратный путь ты сможешь пройти сам. Главное, не смотри больше
на стража. А это тебе награда за помощь! - с этими словами он
протянул мне большой, тяжёлый кошель. - Если идти на восток, дня
через три будет оазис. Ещё через четыре будет ещё один, возле него
часто проходят караваны. Золота в кошельке тебе хватит, чтобы
заплатить за проезд, вернуться домой, и пожить в своё
удовольствие.
Немного помолчав, я ответил:
- Ну уж нет! Так просто ты от меня не отделаешься. Шли вместе, а
теперь врозь? Это не по-нашему. Давай, пей из своей чаши и
возвращай семью, а я хочу взглянуть на женщину, ради которой ты
столько лет так старался, заодно и с дочкой познакомишь! - с этими
словами я присел возле бассейна с водой и умыл лицо, а потом
всласть напился.
- Не перестаю тебе удивляться, Хем. Ты - самый необычный вор,
которого я видел, - сказал Арен, с улыбкой глядя на меня.
- Я не всегда был вором, - ответил я.
- Ну что ж, надеюсь, твое ожидание не будет напрасным.
С этими словами он взял чашу с пьедестала и, наполнив её водой
из водопада, выпил.
Сначала вроде бы ничего не происходило, а потом силуэт Арена
стал расплывчатым, потом прозрачным, а потом и вовсе исчез. А я
стал ждать. За себя я не опасался: дорогу назад я вынесу, пустыни
тоже бояться не стоит. Вода есть, и если ориентиры верны, я смогу
добраться до караванных троп. А золота, оставленного Ареном, хватит
не то что на плату за проезд, но и лет на десять безбедной жизни. А
вот не узнать, чем закончится всё это, было бы непростительно.
Поэтому я просто ждал, устроившись возле бассейна, и напевая про
себя песенку, услышанную в одном трактире. Не знаю, сколько прошло
времени, но вдруг я услышал голоса за спиной, и, обернувшись,
увидел Арена, сильно обгоревшего и покрытого копотью, крепко
обнимающего высокую темноволосую женщину, которая держала на руках
маленькую девочку, испуганно обнимавшую маму за шею.