Наверное, Дамир всё ещё на меня зол. По торговому центру он идёт впереди, как будто меня нет рядом, а следом за ним болтаюсь я, сжатая за локоть лапой охранника. Покупка нарядов до абсурда смешна. Он проходит по рядам, тыкая в нужные платья, менеджер рядит меня и крутит, как манекен, согласовывая мой вид с хозяином. То же происходит в обувном и бутике нижнего белья, с разницей, что там я густо краснею, позволяя раздевать меня до гола. Столько унижений не получала за всю жизнь, но вишенкой на торте оказывается салон красоты.
- Убрать всю растительность и привести в порядок, - бросает администратору Дамир и покидает салон, оставив охранника, невозмутимо севшего рядом с рабочим столом.
Нас разделяет белая занавеска, и на каждый рывок воска я цепляюсь зубами в кулак, сдерживая крик. После всех манипуляций кожа горит, особенно в интимной зоне, которая прежде никогда не испытывала на себе варварский способ удаления волос. Сквозь зубы выдуваю воздух, надевая трусики и за ними джинсы. Кожу печёт от раздражения, а внутренности горят от обиды. Сглатываю слёзы, вставшие солёным комком в горле. Не хочу показывать свою слабость перед охранником и ,тем более, перед Дамиром. Тяну время, медленно одеваясь и успокаиваясь, мечтая, чтобы этот день быстрее кончился. Долго быть в одиночестве мне не дают. Как только пальто оказывается на плечах, занавеска отодвигается, и привычным уже захватом охранник выдёргивает меня из комнаты.
Следующим пунктом оказывается кафе. Дамир всё так же расправляется с ножом и вилкой, а я, как надоевшее приложение тихо сижу рядом. Мясо кажется на вкус резиновой подошвой, а салат потерял все краски южного лета. Уверена, что готовят здесь замечательно, только моё состояние мешает это оценить.
Наказание Дамира подходит к концу, завершаясь долгой поездкой по пробкам домой. Я настолько измучена сегодняшним днём, что засыпаю, пригревшись в тёплом салоне. Медленная качка, шелест колёс, я как будто плыву по ласковым волнам после разрушающего шторма. Машина останавливается, открывается дверь, и Дамир сгребает меня на руки. Он идёт по очищенной дорожке, прижимая к себе и невесомо целуя в макушку, а у меня крутится только один вопрос: почему он нежен со мной только тогда, когда я сплю?
11. Глава 11
Вероника
Белый песок, разрезающий бирюзовую гладь острой косой, ласковое солнце, искрящееся в вздрагивающем мареве влажного воздуха, пронзительный крик чаек, падающих камнем за добычей. На этом пляже я была пять лет назад вместе с родителями. Морские волны набегают на разгорячённое тело, нежно лаская ноги пенящейся водой. Откидываюсь на спину и слегка раздвигаю ноги, позволяя прохладным пузырькам снять жар, пульсирующий в сосредоточении женственности. Млею от каждого наката, выгибаясь, роняя тихий стон.