Её неопытность, стремление доставить удовольствие тешит самолюбие похлеще власти. Мой пластилин, который достаю из новёхонькой коробочки, леплю, согревая руками, придаю форму, нужную именно мне, учу получать и доставлять удовольствие, затачиваю под себя. Вероника впитывает новые знания, как губка, двигаясь эротичнее, издавая стоны сексуальнее. Она -моё совершенство, которое хочется поместить за стекло, как редкую, коллекционную вещь. Смотреть – смотрите, а руками трогать нельзя.
И надо же было этому козлу Коле, дружку детства, нарушить золотое правило. Как, сука, смотрел, когда лапал на крыльце университета. Как, ушлёпок, поглаживал спину и поддерживал под грудью. Еле сдержался, чтобы не переломать ему грабли, которыми он касался моей девочки. Моей! Вероника, блядь, тоже хороша. Глазками невинно хлопает, губками шевелит. И всё это на моих глазах, абсолютно не стесняясь.
Шахим ещё, тварь. Вроде араб, а хватка, как у еврея. Три года старается подложить под меня свою старшую дочь. Ей только пятнадцать исполнилось, а он уже стал наседать, рассказывая, что она созрела для супружеских обязанностей, и что чище и невиннее в России не найду. В России за это статью дают, придурок. Здесь любители пятнадцатилетних девочек срок трубят за педофилию. И ведь знает, сука, что я делаю с бабами, сам не раз участвовал в совместных оргиях, после которых шлюхи отползали от нас на пузе, размазывая по полу кровь. На что надеется? Думает, что с его Джазилей я буду нежен? Уже бегу, запихивая зверя глубоко в задницу.
Думает, я дурак, необтёсанный дебил, неспособный догадаться, зачем он прилетел в нашу дыру. Груз ходит, охрана предприятия работает без косяков и сбоев. Проверить он решил. Слишком мелко для тебя, арабский друг, мотаться по холодным окраинам огромной страны. Просто дочка засиделась, восемнадцатилетие справила, а избранник всё никак не дожарится. Жарятся на юге. Тебе туда. Только через год Джазиля останется в старых девах, и Шахиму придётся раскошелиться, чтобы выдать её замуж. Вот и припёрся меня поторопить. И что он ко мне прицепился. С его деньгами получше партию можно найти.
В общем, зверь мой выбрался, как только увидел лапы козла Коли под грудью у моей Вероники. А дальше всё полетело к чертям собачьим. Желание наказать, унизить, поставить на место. Поэтому беру Веронику с собой. Знаю, как будут косо на неё смотреть, особенно там, где женщинам позволено только мыть посуду и ублажать танцами похотливые глаза. Могу рыкнуть на весь зал, обозначить её статус будущей жены, но не буду. Пусть понервничает, подумает над своим поведением.