Лестница вывела меня в дальний конец
темного коридора, похожего сейчас на подземный туннель всего с
парой светлых пятен — от светильников напротив выхода на главную
лестницу. Маша с тёткой Анисьей уже внизу — я расслышал их
удаляющиеся встревоженные голоса. Похоже, женщин отослали в свои
комнаты. Захара в коридоре не было. Затаился где-то?
Я прокрался вдоль стены ближе к
спальне. Оттуда доносились какие-то приглушённые звуки, похожие не
то на стоны, не то на хрипы. Я медленно, задержав дыхание, повернул
бронзовую фигурную ручку и ещё аккуратнее надавил на дверь. В этом
старом доме каждая дверная петля и каждая половица имеет
обыкновение скрипеть, как несмазанная телега. Особенно когда не
надо.
Пронесло. Дверь приоткрылась плавно и
бесшумно, и я смог заглянуть в комнату.
Кажется, зря так осторожничал. Гость,
даже если и почуял моё приближение, был слишком занят, чтобы
реагировать. Нависнув над кроватью князя, он применял свой Дар — я
явственно видел это по пульсации его ауры.
От нимба гостя к телу Аскольда
тянулось несколько толстых призрачных щупальцев, опутывающих его
шею и грудь. Сам князь был в беспамятстве, но всё равно боролся,
метался из стороны в сторону, и чужаку приходилось удерживать его
за плечи. Он был похож на огромную пиявку, высасывающую из князя
жизненные силы и, кажется, сам Дар. Сколько это уже продолжалось,
неясно, но золотистый светящийся нимб, окутывающий Аскольда,
заметно померк.
Лампы в спальне были погашены,
единственным источником света была луна, заглядывающая в узкое
решетчатое окно, и догорающие угли в камине. Но темнота сейчас не
была для меня препятствием — я свободно различал очертания
предметов, разве что в этакой серо-белой гамме, будто через прибор
ночного видения.
Что может быть проще, чем зайти со
спины к человеку, поглощённому каким-то занятием, и от души врезать
ему кочергой по башке? Помешать этому могут разве что моральные
терзания, но у меня таковых не обнаружилось, так что план удался. И
в то же время провалился.
Кочерга опустилась на голову чужака с
мерзким влажным стуком — будто топором рубанули по отсыревшей
чурке. Закрытая черепно-мозговая травма от такого удара
гарантирована. А может, и открытая. Но мой противник лишь
пошатнулся, вынужденный сбросить свои оковы с князя. И тут же
развернулся ко мне.