- Ну так жизнь идёт, - поддакнула я. – Всем нужно идти
дальше.
- Верно говоришь. А пироги у тебя добрые, и блины, - кивнула та.
– Ладно, Ирина, пошли. Нечего тут людей от дел отвлекать.
Федора Феоктистовна с матушкой Ириной отбыли, а мы остались с
подарками да той самой работой.
Свадебные гости Гаврилы отбыли, как только стихла метель. Мы
вычистили и вымыли зал, и я задумалась – надо бы его как-то
украсить, что ли. Декор какой придумать. Ходила и думала. За этими
мыслями меня и застало новое нашествие.
По тихой погоде вернулся домой из дальних странствий ещё один
наш сосед, Егорка Лысый. Правда, он оказался не лыс, а брит, лет
ему на вид было около тридцати, синие глаза смотрели весело. В
первый же день зашёл – как сказал, поклониться, да глянуть – кого
бог принёс в соседи.
- Здравствуйте, соседушки, - и впрямь поклонился, выпихнул
вперёд парня помладше, с такими же синими глазами – наверное, брат.
– Тимошка, кланяйся, голова не отвалится.
- И тебе не хворать да не мёрзнуть, - откликнулась я. – Проходи,
коли не шутишь, и меньшого своего тоже бери.
- Я, барыня Женевьева Ивановна, отлучусь на минуточку, - кивнул
тот степенно, и пихнул вперёд брата. – Тимоха, ты тут пока за нас
двоих отдувайся, хорошо?
Тимоха был усажен за стол, Меланья утекла на кухню – просить
Дарью ставить чай греться, да за блюдом с оладьями – напекли с утра
всей компанией.
- И что же, далёко нынче ездили? – спросила она Тимоху,
вернувшись, и расставив по столу миски со сметаной, мёдом да
вареньем.
- Далёко, поднимались наверх по Кичере, торговали с тамошними
обитателями, - парень пытался говорить степенно, смотреть на меня
да на Марью, но глаза в сторону Меланьи так и стреляли.
- И много ль наторговали? – подсела к ним я.
Носки вязать можно и за столом, корзинку с клубками поставить
рядом на лавку – да и ладно.
- Прилично, - кивнул Тимоха. – Брат вернётся сейчас,
расскажет.
Брат вернулся и с поклоном поднёс мне вышитые бисером меховые
рукавицы – прям загляденье. Внутри подкладка из мягкой кожи, очень
приятной к руке, а снаружи – прямо красота, будто капельки воды
замёрзли на кончиках волосков.
- Примите по-соседски, - подаёт, значит, с поклоном.
- Красота-то какая, Егор Ильич, - кивнула я. – Благодарю тебя за
то от души, а ты располагайся.
- Со всем удовольствием, - кивнул он и полез на лавку рядом с
братом. – А вот скажи, Женевьева Ивановна, - начал он чуть погодя,
- слышал я тут уже страсти всякие про соседа Валерьяна. Он,
конечно, был человек дурной, жил дурно, и кончил, как я понимаю,
так же. Но куда делись его супружница Дарья с дитём? Дом вроде и не
заброшен, живность слышно, а сам вроде пустой стоит.