— За что?
— За поддержку.
— Женщина, ты что? Ты ведь не думала, что мы тебя променяем на
этого урода?
— Вообще-то думала, — честно призналась Ната. — Вы же года три
назад орали, что если я буду заставлять вас чистить зубы и делать
уроки, уйдёте жить к отцу.
— Мам, ну это другое... мы уже взрослые.
— И это замечательно! — улыбнулась она, обнимая по очереди
мальчишек. — А теперь ужинать, чистить зубы и дневники мне на
проверку.
— Ну ма-а-м!
===
Женщина в социальном отделе выслушала Нату с сочувствием. Ната
вывалила все как есть: и про бывшего мужа, и про угрозы отобрать
детей, и про отца в деревне за триста километров от её города. Не
потому, что на жалость давила, а просто нужно было выговориться.
Лилька, уехавшая в отпуск, так и не вернулась. Ната, измучившись,
вызвала полицию, наврав, что пришла кормить кота и увидела
разгромленную комнату. Куда уехали Алла и Лилия Горшковы, она не
знает. Они говорили про горы, конкретное место не называли.
Паспортов нет, дипломов нет, телефонов нет, части одежды нет.
Участковая, приятная молодая женщина Наткиных лет, записала
показания и забрала ключи от квартиры, которые Натка отдала, скрипя
зубами. Может быть, стоило что-то наврать начальству на заводе, а
самой переехать в Лилькину квартиру с сыновьями? Нет, это подло.
Натка была уверена, что к исчезновению женщин приложил руку тот
квадратный коротышка, которого она видела в квартире. Если бы она
знала, откуда он взялся и куда испарился — обязательно бы
рассказала про него в полиции. Но она реально боялась, что её
сочтут или сумасшедшей, или в чём-то виноватой, поэтому
промолчала.
Всё навалилось одновременно: и исчезновение подруги, и
ультиматум бывшего мужа. Для полного счастья судьба могла подкинуть
увольнение с работы, но, к счастью, ничего подобного не произошло.
Наоборот, соцработник отправила её на консультацию к заводскому
юристу, да еще материальную помощь выписала. Хорошая женщина.
Натке вообще в жизни гораздо больше встречалось хороших людей,
чем плохих. Она даже Егора не могла совсем уж мудаком назвать. Он
ведь и в самом деле от алиментов не бегал, из квартиры её не
выгонял, сам жил с женой в однушке, пока Оксана вторым не
забеременела. По сути, он действительно был ничем не обязан, только
детям, а детей бросать не собирался.