Вторым уроком была литература, и
учительница полчаса орала на всех так, что звенели стёкла, а
оставшиеся пятнадцать минут читала детям стихи Пушкина и
рассказывала о высоких чувствах. На второй перемене все ходили в
столовую, поэтому подраться не успели.
А третьим уроком было естествознание.
Сегодняшнюю тему дети ждали давно: судя по учебнику, предстояло
изучать скелет. Школьная программа то и дело менялась, и скелет
изучали то в десятом классе, то в первом, то в шестом. Мите и его
одноклассникам выпало изучить его в пятом. Мальчишки хихикали и
делали страшные рожи, девчонки презрительно говорили: «Фи. Скелет»
— и фыркали, как будто речь шла о чём-то неприличном. И только Митя
мрачно поглядывал то на фото скелета в учебнике, то на дверь. Он-то
знал, на что способны скелеты.
В кабинет биологии согнали детей
сразу из двух классов, чтобы не читать лекцию о скелетах дважды.
Рядом с доской стояла чёрная кабинка, закрытая занавесками. Обычно
в ней хранился пластмассовый скелет на подставке. Учительница Фёкла
Никаноровна на всех орала и стучала указкой по столу, но пятый «а»
и пятый «б» никак не могли успокоиться. Им хотелось толкаться
локтями, тыкать друг друга ручками и меняться жвачками.
— ТИХА!!! — завопила учительница, и
дети кое-как угомонились. — Тема сегодняшнего урока — скелет
человека.
— Какого человека? — спросил Стёпка,
и все заржали.
— Типунов, замолчи! — крикнула Фёкла
Никаноровна. — Запишите в тетрадях названия костей.
Раздался общий вздох, и зашуршали
тетради. Учительница отодвинула занавеску на кабинке со скелетом и,
не глядя на него, принялась писать на доске, диктуя:
— Один. Точка. Черепная коробка…
Внезапно в классе воцарилась тишина.
Такого не было со времён основания школы, и любой умный человек на
месте Фёклы Никаноровны испугался бы, но учительница обрадовалась.
«Вот я какой хороший педагог, — самодовольно подумала она, — никого
не слушаются, а меня слушаются. Значит, я знаю подход к детям». Она
замечталась, как ей дадут звание заслуженного учителя, премию,
орден, потом Нобелевскую премию, но её мечты были грубо
прерваны.
— Фёкла Никаноровна, — раздался
робкий голосок с задней парты. — А где у него черепная
коробка-то?
Учительница по привычке начала
орать:
— Примочкин, когда спрашиваешь, надо
поднимать руку! — и посмотрела на скелет.