Но теперь Толик хотел есть.
Ему вспомнились пельмени «Русские» в бумажной пачке килограмового развеса, обычно слипшиеся в один комковой пельмень. Перед варкой из этой кучи нужно было выломать несколько штук, поддающихся ломке, а остальной комок бросался в кипящую воду целиком и, по мере оттаивания и варки, от него отлеплялись куски теста и фарша, все по отдельности. И здесь главное было уловить тонкий момент, когда эта субстанция проварилась до такой степени, что её можно было употребить в пищу.
Недоваришь, будешь лопать сырое липкое тесто и холодный мясной фарш. Переваришь хоть на минуту, и получай кашу с мясом!
Но, если всё время ложкой и шумовкой контролировать процесс и все, более-менее целые, но уже сварившиеся пельмешки выловить вовремя, да приправить перчиком, да добавить томатного соуса или лечо домашнего приготовления, ну или сметанки по вкусу, то это получится вовсе не продукт под названием «Пельмени Русские» по ГОСТ такой-то, а – песня!..Которая, как известно: «…и строить и жить помогает!..»
И Толик, абсолютно уверенный, что у мамочки обязательно припасена пачечка пельмешек в холодильнике, под радостную песню пустого желудка, двинулся к родному дому.
Идти оставалось недолго, всего две остановки и первую треть дистанции Толик буквально пролетел, насвистывая: «…То-ре-адор… смеле-ее-ее в бой… то-ре-адор… то-ре-адор!..», но, когда вдали показались очертания двух пятиэтажек-соседей, в одном из которых он провёл всю свою сознательную жизнь, до того момента, как выпорхнул из родительского гнезда, ноги стали притормаживать, как будто кто-то пристроился следом и мазал пятки Толика клеем и ему всё тяжелее и тяжелее стало передвигать ими, и каждый шаг отдавался в голове мучительным вопросом: «Как я взгляну им в глаза?..Как объясню… кто я такой?.. Как смогу говорить и смеяться вместе с ними… если похоронил их обоих на Западном кладбище?.. Отца… в 1999 году… а мать… в 2012!.. Рядом друг с другом… как они и хотели!..»
Толик, хоть и не часто, но несколько раз в год приходил туда один, брал «чекушку» водки и тихо плакал, разговаривая с ними и прося прощения. Он мечтал, хоть на одну минуточку вернутьсч в прошлое и всего-лишь обнять их и сказать, как ему их не хватает!
И вот он в пяти минутах ходьбы от родного дома, но каждый шаг теперь давался с неимоверным трудом.