Я пробовал примерно полчаса – плюс-минус несколько минут, но
безрезультатно. Поэтому я сел, затем осторожно слез с кушетки и
ощутил холодный пол босыми ногами. На меня натянули какие-то старые
легкие спортивные штаны, светло-серого цвета, а вот об обуви или
хотя бы носках не позаботились… Шлепанцы! Я вспомнил, что когда мы
ходили в общую залу, Лея подала мне шлепанцы! Они были где-то
здесь, возле кушетки. Я быстро их отыскал. Пришлось, конечно,
немного покряхтеть, поскольку жилет сковывал движения, не говоря
уже о боли, но в итоге я, через некоторый промежуток времени,
тихонько отворил дверь в коридор. Лампы отключили, но слева, вдали,
мерцал яркий прямоугольник с округлыми краями – свет, пробивающийся
сквозь щели двери в общую залу. Значит, там еще кто-то был. А
может, просто там оставили свет. Такое бывало. В любом случае, я
знал, что шансов нарваться на Лею было мало. Танк… с ним я
попытался бы договориться. А с остальными вообще все было проще. И
я пошел, опираясь о стену и шаркая ногами, как настоящий дряхлый
старик.
Я открыл дверь. Свет горел тусклый, но и его хватило, чтобы
зажмуриться – с такими травмами как у меня, десять метров ты
покрываешь в десять раз медленней обычного. А я еще шел в темноте.
Я успел заметить одинокую понурую фигуру за столом, но дальше мои
глаза беспощадно резал свет.
- Она тебе попку налимонит. – Сказал голос, врезавшийся в мою
душу. – Не спится?
- Как и тебе. – Я улыбнулся Данте, проковылял к столу, а потом
вдоль него, и сел напротив друга. Он был все в том же облачении,
но, судя по взъерошенным волосам и блестящей коже, принял душ.
- Да, - сжав губы, согласно закивал Данте, - как и мне.
- А ты чего не спишь?
- Да, собственно, - он смотрел на стол, не поднимая на меня
глаза, - как раз собирался. Нужно только в оружейной взять пару
жилетов и – манифик!
- Не понял. А нафига тебе жилеты?
- Здрасьте! – Он поднял на меня возмущенное лицо. – Тут
вообще-то не Окинава.
- Эм?.. - Снотворное все же подействовало – мысли вдруг стали
тягучими и заме-е-е-е-едленными.
Данте внезапно стал спокойно-серьезным.
- Я с Катей расстался. – С крохотной улыбкой сказал он. – А,
стало быть, с комнатой тоже.
- Как? Но-о-о…
- Да вот так. – Он опустил глаза, опять уставившись в стол. –
Помнишь, я говорил тебе про мир? Вот я нашел свой мир, завоевал, а
что делать с ним... Так до конца и не понял. – Он хмыкнул и сжал
губы. – Ребенок устроил истерику, кричал и плакал, нервировал мать
и она, из последнего, отложенного на хлеб бабла, купила ему этого
чертова робота. А когда они шли домой, он просто бросил его в лужу,
потому что за прошедшие тринадцать минут, он перестал быть ему
интересен. – Он посмотрел на меня, абсолютно спокойно, пугающе
спокойно. – Я добивался ее с двенадцати лет. В пятнадцать добился.
А в восемнадцать... Желаю тебе не ошибиться, а то… как-то некрасиво
вышло. Она расстроилась.