Выход я видел один: остаться без крутого навершия, что, по
умолчанию, не красило ни одного мужчину, хотя семейное украшение
нашего рода к женщинам никакого отношения не имело. Больше – символ
упрямства и ода непробиваемой тупости, когда никто не желал
уступать.
Я считал, что отцу надо бы немного подышать воздухом новых
веяний и изменить взгляд на ведение бизнеса. Отец был свято
убеждён, что я молокосос, который ничего не понимает и обязательно
просрёт дело всей его жизни.
– У меня деловое предложение, – перешёл в атаку этот навязчивый
Виталик. – А давай мы девчонок кое-каких обуем? В том смысле, что
опустим? С небес на землю? Спорим, тебе слабо? Ты небось слишком
правильный, папу во всём слушаешься?
Не знаю, что сработало. Видимо, упоминание «папы», которого я
слушаюсь. Возможно, этот гад просто пальнул наугад и попал в самое
больное место. И на меня накатило со страшной силой, как литр водки
без закуски.
– Не слабо. Пошли твоих баб охмурять. Или обувать. Или
раздевать. Без разницы и без канонической последовательности
действий.
Кажется, я слишком умно завернул – Виталик завис, но успел
вовремя отмереть и показать мне два больших пальца. Мол, сэр идиот
одобряет!
И он потянул меня куда-то. Запихнул в собственную машину и вёз,
всю дорогу брызгая слюнями, рассказывая что-то о бабах, но я его
толком не слушал. Снова вывалился из пространства, продолжая
мусолить всё одни и те же безрадостные мысли.
По всему выходило, что нужно было рвать когти. Сбрасывать рога,
выдирать их с мясом и гордо уходить в закат, окончательно
расплевавшись с родителем.
Это означало только одно: поддержки мне не видать, родитель
предаст меня анафеме, а смогу ли я с нуля, собственными силами,
встать на ноги – большой вопрос из вопросищев.
Да, как бы я с батей не бодался, стоило признать: у кого деньги,
тот и сила. А тому, кто привык к деньгам (а я всё же привык – надо
быть честным), клянчить с протянутой рукой на паперти не пристало.
А без папкиной поддержки именно так и будет. Заём в банке под
проценты, риск и всё те же сомнения: а получится ли? Вот папка
обрадуется, если я облажаюсь!
– Приехали! – распахнул передо мной дверь автомобиля Виталик,
будто я принц элитных кровей. Впрочем, может, именно так он меня и
воспринимал.
Я смутно догадывался: это какая-то жуткая подстава с его
стороны. Слишком уж он прилипчиво-навязчив, но, пребывая в раздрае
чувств, не сосредоточился на этом моменте. А зря. Поэтому всё
покатилось, как сломанное колесо под уклон. Но понял я это далеко
не сразу. Скажем честно: слишком уж не сразу, потому что катиться
без тормозов – это иногда здорово.