Он указал на хрупкие с виду стулья. Феликс осторожно сел,
убедившись, что его ботинки и пряжки ничего не поцарапали. Готрек
плюхнулся на другой, как будто эта изысканная вещь была скамьей в
таверне. Эйлер поморщился, когда мебель жалобно заскрипела, но
сохранил улыбку.
– Я должен сказать, герр Ягер, – начал он. – Я удивлен видеть
вас здесь, и к тому же раньше времени. Судя по письмам твоего отца,
я ожидал, что меня посетят адвокаты или наемные убийцы, а не члены
семьи. – он усмехнулся. – Ну что ж, я полагаю, старый джентльмен
наконец-то осознал мудрость моего предложения".
– Ваше предложение? – Феликс нахмурился. – Прошу прощения, герр
Эйлер. Что это за предложение? Мой отец ничего не говорил о
предложении.
Герр Эйлер нахмурил широкие брови.
– Ну, я предложил купить долю в "Ягер и сыновья" и, поскольку он
преуспевает, помочь ему с управлением главным офисом, а также
открыть новый офис в Мариенбурге, чтобы облегчить его сделки с
зарубежными торговцами.
Феликс поднял брови на это, затем взглянул на Готрека. Если дела
пойдут плохо, ему понадобится его поддержка. Убийца уставился в
пол, не обращая ни малейшего внимания, его гипс безвольно лежал у
него на коленях. Феликс надеялся, что он уделял достаточно
внимания, чтобы знать, когда пришло время выглядеть угрожающе.
– Мой отец выразился несколько иначе. – сказал, наконец, Феликс.
– Он назвал это шантажом, а не предложением. Он сказал, что у вас
есть письмо, которое вы намеревались показать властям в Альтдорфе,
если он не передаст вам контрольный пакет акций "Ягер и
сыновья".
В холле послышались шаги, и вошли двое мужчин, один из которых
нес серебряный кофейный сервиз, а другой - поднос с пирожными с
джемом. Хотя они были одеты в черные дублеты и бриджи с кружевами
на манжетах и лентами на коленях, Феликсу показалось, что он
никогда не видел двух более неподходящих лакеев. Это были массивные
мужчины, каждый ростом более шести футов, с выпуклыми мышцами,
натягивавшими бархат их униформы, с волосами, зачесанными назад в
просмоленные косы, и лицами, на которых были шрамы от сражений за
жизнь. Руки мужчины, который нес кофейный сервиз, были почти такими
же большими, как поднос, на котором он балансировал посудой.
Феликс снова посмотрел на Готрека. Он продолжал смотреть в пол,
по-видимому, не замечая, как два бегемота с особой осторожностью
передвигались по лабиринту легкой мебели в комнате и ставили
закуски на стол между Феликсом и Эйлером. Дворецкий Гийо задержался
в дверях.