Хотя Готрек яростно протестовал, что он отправится в Мидденхейм
со сломанной рукой или нет, в конце концов, даже он признал, что от
него было бы мало пользы в бою с торчащей сквозь кожу костью. Итак,
двое учеников Малакая сопроводили его и Феликса в столицу и
использовали средства Артиллерийской школы для оплаты их проживания
и надлежащим уходом врачей. Малакай сказал, что это было
наименьшее, что школа могла для них сделать после того, как они
помешали проклятым пушкам добраться до Мидденхейма и, возможно,
привести к падению Империи. “И то была б вина школы, да и моя, если
бы токмо случилось", – угрюмо сказал инженер, – "Не узнам, что эти
маленькие вещицы были прокляты... Я бы снова побрил себе
череп.”
Итак, последние два месяца Готрек и Феликс томились в Альтдорфе,
ожидая, пока заживут их раны, и им ничего не оставалось делать,
кроме как сидеть в пивной. Вынужденное бездействие было бы не так
уж плохо, если бы через десять дней после прибытия с севера не
пришли новости о том, что Архаон отступил из Мидденхейма и осада
была снята.
Война закончилась.
С тех пор Готрек не переставал пить.
Феликс не мог винить его в этом, на самом деле. С того момента,
как они прибыли в Барак Варр той весной и узнали о вторжении,
Истребитель всем сердцем хотел встретиться с демоном на поле битвы,
и снова ему было отказано в его судьбе. Это привело гнома в такое
мрачное настроение, что Феликс забеспокоился, как бы он от того не
умер.
Готрек и Феликс выбежали из "Грифона" и протопали по тенистому
переулку рядом с ним, выхватив оружие. Готрек покачивался и
спотыкался на бегу, но, учитывая, что он был пьян в стельку целый
месяц, его успехи были замечательными.
На полпути к конюшенному двору, откуда прилетел дротик, внимание
Феликса привлекло какое-то движение над ними. Он поднял глаза,
продолжая бежать. Что-то неясное пролетело мимо глаз и ударилось о
ключицу. Феликс посмотрел вниз. Поперек его груди сомкнулась тонкая
серая веревка. Он потянулся к путам.
Она туго защелкнулась, глубоко впившись в шею, и он дернулся,
чтобы остановиться, словно собака на конце цепи, выронив меч и
почти потеряв равновесие. Шнур натянулся выше, заставляя его встать
на цыпочки, пока он давился цепляясь за него. Рядом с ним раздалось
грязное ругательство, и Феликс увидел, как Истребитель, шатаясь,
кружит на месте, подняв гипс над головой, словно размахивая им.
Петля туго намоталась вокруг запястья гнома, сильно дергая его
наверх.