Темный же конструкт – это почти как
голем, только из искусственно созданного некроматериала. Просто
когда-то давно, не помню когда, целители пытались органы для
пересадки выращивать, а получилось как всегда. В общем, такая
специально созданная кукла с набором функций. А зомби – это либо
мертвый разумный, которого подняли и к делу приспособили, либо
мертвое животное.
Не понятно? Ну вот смотрите:
1) мертвое – умерло, лежит и не
отсвечивает, а если поднялось – значит кто-то помог, и суровые люди
в форме работают;
2) немертвое – умерло, полежало и
восстало само (проклятие, шлейф от темного заклинания, не
зачищенного криворуким некромантом, эманация тьмы), и опять
магнадзору работать;
3) неживое – умерло, но само не
упокоилось и лежать отказывается (неправильно проведенный ритуал
захоронения, захоронение в неположенном и неосвященном месте без
печати упокоения, в положенном, но без отпевания, кремация без
предварительного отпевания или последующего наложения печати) и
тогда снова дергают магнадзор.
Это что касается некромантии. А
нежитиеведение – это про низших темных: гулей, вурдалаков, гарпий,
упырей и т.д.
Я вот на экзамене примерно так и
излагала. А Йорд желал, чтоб все по учебнику, и конкурентов на
поприще красноречия не любил. Оритор Йорд часто у нас на
теории некромантии заменял и на экзаменах в том числе – очень
энергичный тип. Основного же преподавателя, темного магистра
Эмильена Нику, на лекциях мы видели хорошо если через раз. Вот уж
по кому можно было томно повздыхать, орошая подушку слезами
безответной влюбленности по ночам.
У магистра были прозрачно-серые глаза
и белые волосы, резко контрастировавшие со смуглой кожей, а еще его
бесконечно дергали в тот самый магнадзор, А уж случись ему
присутствовать на практическом занятии – явка была стопроцентная,
даже если приходилось замарать маникюр. Ребята только посмеивались,
наблюдая, как немногочисленная женская часть группы принимает позы
пособлазнительнее, расчерчивая площадку знаками, или сбрасывает
курточки, разгорячившись, якобы, от интенсивных земляных работ. Что
ж, я тоже как-то не устояла от соблазна взяться за черенок
протянутой лично Эмильеном лопаты, а я – ненавижу копать.
Припоминая учебные будни, я перемещалась по комнате, подбирая
разбросанные вещи, и вдруг замерла, так как отчетливо вспомнила
события прошедшего вечера и ночи. Как там говорил комиссар Эфарель,
была свидетелем?