– А ты спой, – заявил он и вытащил из
кармана две пары затычек для ушей. Одну мне протянул, а другие себе
принялся вворачивать.
– А вам зачем?
– Дуэт баньши и гарпии – это слишком.
Давай. – И придал мне ускорения тычком в спину.
Я выскочила из кустов, запнулась о
вросший в траву могильный камень, помахала руками, восстанавливая
равновесие, разогнулась и поспешно запихала в уши выданный
некромантом реквизит. Среагировав на мое эффектное появление, тварь
раздула грудь для новой порции воплей. Передние лапы уперлись в
камень, челюсть выдвинулась вперед, голова опустилась, пасть
открылась…
– Кентавр русалку полюбил глубокой
трепетной любовьюуу. – взвыла я по принципу “громко, значит
хорошо”. – Он караулил у воды, цветы носил ей к изголовьюуу.
Не знаю точно, что там у меня
выходило, я себя слышала едва-едва, но банши вид имела удивленный и
дергала ушами, будто в них зудело, и норовила головой о плечи
потереться. Я покосилась на Холина. Некромант стоял в полный рост,
зловещий и прекрасный, как неизбежное зло. За спиной мерцал рунный
щит. Сложенные одна над другой ладони двигались будто Холин снежок
лепил или скатывал шарик из теста, точь-в-точь, как Годица, когда
галушки делает. Губы мужчины двигались. Он сделал мне глазами, мол
не отвлекайся – отвлекай, и развел руки в стороны вызывая к жизни
темный пульсар. Оооо! Я такое только однажды видела на полигоне
Академии, где старший курс отделения боевой некромантии занимался
перед турниром. Причем их жалкие светляки не шли ни в какое
сравнение с этим идеальным, невероятно мощным, удивительно
гармоничным и прекрасным творением моего любимого глубокого
ультрамаринового цвета.
Тварь магнитом развернулась в сторону
Холина, привстала, растопыривая крылья, пасть снова раззявилась.
Вступили мы дуэтом.
– Кентавр и русалка, история эта
случайно мне в сердце запала. Кентавр и русалка – хоть были и
вместе, не пара, не пара, не пара, -- что есть мочи заголосила я,
сбивая банши с толку и взятой ею тональности и зажмурилась. Пульсар
пронесся над головой, вызвав странно знакомые ассоциации. Отголоски
рассеявшейся силы эхом отозвались внутри. Наступившую тишину я
почувствовала -- в ушах больше не свербело и не хотелось почесать
череп изнутри.
Холин подошел бесшумно и выдернул
заглушку у меня из уха, попутно лишив еще нескольких волос, и
вручил мне лопату. Банши лежала у ворот кучей тряпья, на впалой
треугольной груди зияла дыра. Воняло падалью и гарью.