Впрочем, последнюю угрозу вполне мог
реализовать и дядька Юрий, если, конечно, возьмет Москву и сгонит
меня с великого стола.
Видно, настрадавшийся от маменькиной
опеки Васенька реально был страшен, и маман как обухом пришибло. И
не только ее — все, кто не успел удрать с гульбища, кланялись куда
ниже, чем обычно. Волк потом рассказывал, что вывалился я из
горницы, да саданул дверью напоследок так, что сверху труха и мыши
посыпались. И выглядел жутко — глаза белые, рожа красная, волосы
дыбом, кулаки судорожно сжаты.
Черт его знает сколько я по этому
гульбищу туда-сюда ходил, дыхалкой занимался, успокаивался. Гости
тем временем предпочли потихоньку разойтись-попрятаться, внизу
остались только десяток самых ближних бояр, да недосупруга да
братец ее. Вот меж них я и сел на лавку, обнял обоих и уже
человеческим голосом сказал:
— В общем, так, женушка да шурин.
Все в силе, все будет, но потом, а сейчас у нас рать на носу. Ты,
Маша, с завтрашнего дня старшая на женской половине.
— А Софья Витовтовна? — ойкнула
девчонка.
А кому сейчас просто? Никто не
обещал, что в великих княгинях легко будет.
— В Ростов услал, с такой свекровью
тебе жизни не будет. Понимаю, хозяйство большое, непростое, так
старшая ключница поможет. Учись у нее, года два у тебя есть. И вот
еще что, ты читать-писать умеешь?
— Псалтирь...
Понятное дело, постольку-поскольку.
Ладно, займусь позже, пока надо дела затеянные спасать. Самогонный
аппарат, положим, я успею забрать, а куда школу писцовую девать?
Что с делянками в Лучинском и Троице будет? Эх, маман...
Бояре встретили меня мрачно — тут
только дурак не поймет, что ссора с Юрием ну совсем не к месту,
потому они не просто ждали, а ситуацию прокачивали. Помолчали,
посопели, попереглядывались, а потом вытолкнули вперед Патрикеева с
итогами. По всему выходило, что утка про пояс Дмитрия Донского
выгодней всего Ивану Всеволожу. Юрий Дмитриевич воевода знатный,
многажды победоносный, посад и торговый люд за него, а не за
молокососа Васеньку. Да и бояре с детьми боярскими его уважают.
Значит, у Юрия отличные шансы выпихнуть меня из великих князей и
сесть самому. Но раз хан решил, что княжить мне, Юрий это решение
принял и докончание подписал и против не выступит.
Если не будет явного повода.
И Всеволож это прекрасно понимал, а
значит что? Коли такого повода нет, то его надо создать.