Так что трудно сказать, кто бы из них
победил, однако олимпиад по энергетике, увы, не проводят, а по
химии — пожалуйста. И после того как я в седьмом классе выиграл на
районной химической олимпиаде и стал готовиться к республиканской,
а затем и к союзной, чаша весов медленно, но верно стала склоняться
в сторону матери…»
Лесополоса неподалеку от
Кишинева, 30 апреля 1986 года, среда
Праздник удался. Удался на все сто
процентов. Родители ушли с работы еще в обед, по-быстрому заскочили
домой, захватили ведро с маринованным мясом и меня и поехали к
окраине. У вокзала пересели на другой автобус и долгие полчаса
мотылялись по Мунчештской…[2] Я еще удивился, всего-то одну улицу
проехать, а такая длинная. Остановка называлась «Мунчештская, 812».
Неужели бывает на одной улице столько домов? И зачем?
Но потом было весело. Шли в гору не
просто так, а напевая. На остановке нас ждал Леха-десантник. По
жаркой погоде он снял с себя все, оставшись в одной десантной
тельняшке. Леха решительно отобрал у родителей ведро, запихнул его
в рюкзак, а рюкзак взвалил на плечи. На вопрос: «Не тяжело ли
одному?» — буркнул: «За речкой и не такое тягали!»
Я уже знал, что «за речкой» это не за
Днестром, это Леха так Афганистан называет. Леха там служил.
Правда, рассказывать он про это не очень любит. Зато я много читал
в газетах. Как наши школы в Афганистане открывают, электростанции
строят и помогают воевать с тамошними капиталистами и их
наемниками-душманами. А десантников там простые афганцы называют
«шурави», что значит «друг».
Шли весело. Несмотря на тяжелый
рюкзак и крутоватый путь вверх по склону, Леха задал такой темп,
что мне и маме иногда приходилось переходить на бег. А Лехе все
трын-трава, он еще и анекдоты травил.
Когда пришли, отец отошел в сторону,
кулинарить. Над шашлыком он всегда священнодействовал — дрова
подбирал, тщательно сортируя, потом пережигал их на угли, сам
нанизывал мясо на шампуры, сам и жарил, время от времени
поворачивая, и то раздувая угли, то давая им стать
тускло-багровыми… Впрочем, результат оправдывал все затраченные
усилия. Мясо трещало за ушами, и все съедали по два, а то и по три
шампура, даже Маринка-практикантка с маминой работы, которая все
остальное время тряслась над своей фигурой и соблюдала таинственную
«диету».