Возвращаюсь в большой город на перекресток. Веду другую линию. Она у меня обозначена как Алекс. Потом линия потянется к роскошному отелю в центре города, в казино, в бар, снова в казино, потом в аэропорт, потом на виллу на побережье, в комнаты наверху, в отцовский кабинет сидишь-сиднем-хоть-бы-слетал-куда-развеялся, потом в престижный университет (отчислили), потом Баунти (острова такие), потом Мальдивы (тоже острова такие), потом Париж, потом Пекин, потом еще что-то, какие-то репетиторы, курсы, учебники, брошенные на пол – сами-читайте-свои-гребаные-книжки, какие-то развивающие курсы… Начнется эта линия здесь… нет, вру, не здесь, а на Лазурном берегу.
Вбиваю колышек, цепляю линию.
Готово.
Цепляю еще две, фазе и мазе.
Вот теперь действительно, фазе и мазе.
Возвращаюсь в город, где встретились две нити, Герда и Алекс.
Жду.
Я уже знаю, что будет. Вот идет Герда быстрым шагом, ей какую-то роль обещали и не дали, ну, актриса из неё, мягко скажем, так себе. Вот Алекс несется на скорости сколько-то там в час, сколько-то там промилле, отсюда не вижу, сколько…
…машина впечатывается в стену.
Отворачиваюсь.
Не люблю смотреть на кровь, сколько смотрю, столько не люблю.
– Злой ты.
Это жена.
Моя жена.
– Злой, злой, злой!
В пылу какой-то очередной ссоры, уже не помню, что там не поделили, шубу новую не купил или ковер сигаретой прожег.
Пожимаю плечами.
Сама знала, за кого замуж выходит.
Хочу в ответ наорать, забыла, как у неё самой мировую линию выправил, если бы не я, где бы она сейчас была, нигде бы она сейчас не была, в сырой земле, а так живет, ну, не по-царски, конечно, но тоже жить можно…
Смотрю на линии.
Герда.
Алекс.
Осторожно развожу их в стороны.
Люди меня не видят.
Не замечают.
– А это что… ремонт, что ли?
Тетенька с авоськами смотрит на меня, на ленты в моих руках.
– А-а-а… ага, ремонт.
– А что, воду отключат?
– Да нет, не отключат… э-э-э… асфальт ремонтировать будут.
– А у нас перед домом когда? Не пройти, не проехать!
Отбиваюсь от рассвирепевшей тетеньки:
– Да я же не знаю, я же не администрация…
– Да я на вас жалобу накатаю, ни черта не делаете, только деньги получаете!
– Ты чего такой?
Это жена.
– Да… день тяжелый.
– Да у тебя все дни тяжелые.
А ты как хотела, сама знала, за кого замуж идешь…
Жена замирает. Приглядывается ко мне.
– Или опять?
– Чего опять?