В 14 лет я впервые увидел своего родного отца. Опущу подробности нашей встречи, это вряд ли существенно и вряд ли Вам интересно. Он приехал со своим семейством, познакомил, поговорили. Отец жил на тот момент с женщиной и тремя детьми. Двое детей были от ее первого брака и один ребенок – плод их совместной жизни. Это была, получается, моя сестра по отцу. Ее звали Марина. Отец пригласил меня в гости и предложил у него пожить. Я не знал, что ответить, просил время подумать, переварить это все. И вот, несколько месяцев спустя, я оказался неподалеку от его места жительства и решился-таки зайти в гости. Очень хорошо и сердечно меня приняли и в один голос давай увещевать меня с ними жить. Отец уговаривает, все семейство уговаривает, особенно сестра – Марина. И я согласился жить у отца.
Там радости – немерено! Отец сказал, что сразу машину мне отдает – «Ниву» свою (у него еще «Ниссан» была). Начали мы ездить по всяким учреждениям собирать документы. Отец решал вопрос, чтобы это произошло как можно скорее. И вот наступил день, когда нам надо было объясняться с матерью и отчимом. Отец приехал к нам со всем семейством (у него так было устроено, что все серьезные вопросы решались на всеобщем семейном совете). Он говорил, а я просто подтверждал, что да, действительно я решил переехать жить к отцу. Мать – в крик и слезы. Давай скандалить, корить, чтоб я оставался. Отчим – нечего, мол, как я решу, так тому и быть. Но вижу, ему как бы обидно, ведь он от своих детей меня никогда не отделял. И малые ревут…
Но все-таки я выдержал эту пытку и уехал с отцом. Уехать-то уехал, а сердце – на части. Стоит перед глазами картина расставания. И думаю, как там малые без меня будут? Да и как я тут смогу жить припеваючи, зная, что они там зачастую впроголодь, а то и совсем голодные? Мне-то теперь хорошо, как сыр в масле. И получается, будто бы я предал тех, бросил на произвол… И гнетет меня это. А тут Маринка уж привязалась, как на чудотворный образ, на меня смотрит, только что не молится.
Пожил я с такими терзаниями, чуть умом не тронулся, и не выдержал, решил вернуться. Тонуть, так вместе. Зато не чувствовать себя предателем. И хоть за Маринку сердце плачет, но ей тут хорошо – слава Богу! А как те без меня?
Тяжелый очень разговор произошел у меня с отцом. Он видит лишь мою неблагодарность и глупость, а я толком не могу объяснить мотивов своих. Он сказал, если я уйду, то знать он меня не хочет. И расписал мои «перспективы» там (они, в общем-то, оказались верными).