- Ну если я чего в воспитании твоем… это… ну… упустил.
Ярослав с веселым изумлением посмотрел на отца. Даже кальмара сушеного отложил. А потом заговорил.
- Мне как-то один человек – бухгалтерша моя, кстати – одну умную вещь сказала. Что есть единственная воспитательная система, которая стопроцентно работает. Называется – личным примером. Так ты мне этим самым личным примером все показал, батя. Как надо жить, что делать можно, а что – нельзя. Я все прекрасно понял. А что с лишними нотациями не лез – так за это тебе отдельное сыновнее спасибо.
Михаил Константинович довольно крякнул, пригубил еще пива и блаженно зажмурился. А потом сообразил, что в исполнении поставленной задачи он так и не продвинулся.
- Славка…
- Ась? – сын вернулся к прерванному занятию и увлеченно грыз крупными белыми зубами сушеного кальмара.
- А что все ж таки со свадьбой-то было, а?
Ярослав вздохнул. И снова отложил так и недогрызенного кальмара. Почесал коротко стриженый затылок. И неожиданно перевел тему.
- Пап, а ты маму любишь?
- А как иначе-то? – Огарёв-старший едва пивом не поперхнулся.
- А как вы познакомились?
- Как-как… - мечтательно вздохнул Михаил Константинович. То, что сын ушел от ответа на вопрос, его странным образом нисколько не задело. – В студенческой компании познакомились. Я влюбился намертво, от красоты ее задыхался, двух слов связать не мог. Да и что я ей мог сказать, с политеха-то? В голове один термех да сопромат. Не поверишь – полгода страдал молча. А потом не выдержал. Как в той песне – галстук новый купил и пошел объясняться. Стихи выучил про любовь, три штуки аж. Она же с филологического, стихи должна любить – я так рассуждал. А у самого сердце в пятках, язык к нёбу прилип. Ну, кое-как одно прочел, половину слов позабывал, запинался. Молчит Татка моя. Голову рукой подперла и молчит. Миша, - говорит потом, - ты сколько стихов выучил? Три, - говорю я. А она…
- Что – она? – поторопил отца Ярослав.
- А она говорит – нет, три я не выдержу. И поцеловала.
- А дальше?!
- А дальше ты маленький еще, чтобы тебе рассказывать, - усмехнулся отец. – Ну так и что там со свадьбой?
- А мне, бать… - Ярослав стал медленно распускать кальмара на полоски. – Мне стихов никому учить не хочется. Не любил я ее. Совсем. Как морок какой-то, сам не пойму, как я дал себя во все втянуть. Мама со своим нытьем про внуков, да и Виолетта вроде ничего так, симпатичная, в постели…. Ну… гхм… стихи тоже любит. И черт его знает как…. – Ярослав развел руки. - А потом, знаешь, как пелена с глаз пала. Стою, как идиот, какие-то коленца выделываю, мать ее меня потными руками за шею обнимает, кто-то сверху какие-то ленты привязывает, будь я лошадь свадебная. И все. Перемкнуло что-то, я в лифт и…