Ладно. Закон суров, но это закон.
Положено возвести объездную ветку, значит - возведем. Местности
здесь, у Вятки, сравнительно ровные. Рыть туннели или насыпать
высоченные насыпи не нужно. Авось не очень дорого выйдет…
Чарыков управлял бричкой сам. Мне
тоже лишние уши в транспортном средстве были не нужны. Так мы с
Валерием Ивановичем и перемещались между теми местами, которые я
непременно хотел увидеть своими глазами, до официальной церемонии
открытия сквозного движения по Великому Сибирскому пути. А еще,
нужно было время, чтоб обстоятельно обсудить мое к Вятскому
губернатору предложение.
- Не раскрою секрета, Валерий
Иванович, если расскажу вам об одной из значительнейших реформ, что
ныне готовится в правительстве, - начал я процесс вербовки еще
одного, очередного себе соратника. – Я сейчас говорю о реформе
торговли зерном в империи.
- Да-да, - вскинулся, забавно
причмокнув, губернатор. – Давно следовало навести в этом деле
порядок. То, что творится ныне, поистине ни в какие ворота… Да.
Решительно, ни в какие ворота…
- Именно так, - перебил я
разглагольствования чиновника. В том, как Чарыков любит поговорить,
я уже успел убедиться. Казалось, он имеет свое мнение
совершеннейшим образом обо всем на свете. И прервать его «мыслью по
древу», не будь у меня более высокого чина и статуса, было бы никак
не возможно. – Однако то, что планируем сделать, даже нам кажется
несколько революционным. Экстремально, если хотите. Целью реформ
станет повышение качества жизни у подавляющего числа подданных
империи. У крестьян.
- Я ни в коей мере не хочу выглядеть
этаким занудой и социалистом, - тряхнул бакенбардами Чарыков. – Но
в низких сословиях бытует мнение, что после Освобождения крестьян,
в некотором роде, обманули…
- Да. Мне известна эта точка зрения,
- поморщился я. – Случилось даже несколько стихийных выступлений
крестьян в некоторых особенно населенных губерний, где они
требовали справедливого раздела помещичьей собственности.
- Их, в некотором роде, можно
понять, - опасливо бросив на меня взгляд, выдал опасную сентенцию
губернатор. Прослыть в чиновничьей среде бунтарем, может поставить
на дальнейшей карьере жирный крест. Продвигать опасного вольнодумца
по служебной лестнице поостережется любой здравомыслящий начальник.
– В собственности помещиков остались лучшие земли. Крестьянам
выделили или совсем уже худородные куски, или так мало, что
прокормить традиционно большие семьи представляется решительно
невозможным.