– Ну, прости, так получилось… – Глухо отозвалась Даша. Подъехал автобус, Даша зашла в салон, Лера стояла с опущенным, зонтом и смотрела в след, уезжающему автобусу, в след своей, такой не похожей на нее, подруге… И подруге ли вообще?
Она, лежа на кровати, одеяло было зажато между зубов, её лицо было белым от света, падающей луны, в окно. Слезы текли ручьем, прикусив край пододеяльника, что бы не было слышно всхлипов, девушка пыталась унять боль, не физическую, а душевную. Боль рвала её существо пополам, ей не хотелось жить, она не понимала зачем, что она забыла здесь, в этом теле, и лишь одна мысль удерживала её в этой мире…
– Она не просыпается! Что делать?! – В волнение говорил Серафим.
– Что говорит местный лекарь? – Спокойно спросил, стоящий, спиной к Ангелу Бог.
– Ничего утешительного, говорит, что она умирает.
– Её дух не смирился с тем, что она перестала бороться за свою жизнь. Её душа хочет жить.
– Что же мне делать, Отец наш?!
– Ты любишь её?
– Н-нет.
– Врешь, ты же знаешь, она не смирится, она либо примет смерть и эту жизнь, либо умрет. Пока она еще на твоем попечение, но как только все решится, ты будешь свободен. Ведь так, Серафим?
– Да – Глухо ответил Ангел.
– Серафим, она же не первая душа, которую ты охраняешь. Что в ней такого? – Хитро блеснув глазами, спросил Бог, и повернулся к Ангелу лицом.
– Но, сейчас речь не об этом, Отец наш…
– Нет, об этом. Ты и только ты можешь её спасти. – Уверенно сказал Бог, и посмотрел на опущенную голову Ангела.
– Как? – Подняв глаза, спросил тот.
– Дать, ей смысл ее существования, заставить её жить. Убей того кого она больше всего ненавидит и презирает, кого она не любит больше всего.
– Она не умеет, не ненавидеть или презирать кого-то, она может лишь кого-то недолюбливать, или если её разозлить, она пошлет этого человека в лес по грибы по ягоды…
– Ошибаешься, ты так и не понял за столько лет, охраняя её душу и её тело, ты не понял её сущности, её саму. Хотя и для меня она загадка. – И Бог замолчал.
– Отец наш, кто это?
– Ты про что, Серафим? – Удивился Бог, так искренно и неподдельно, что не возможно было не поверить, что он притворяется.
– Я про того кого надо убить.
– И ты так просто об этом говоришь? – Удивился Бог, он издевался, или…
– Но…
– Серафим, ты запутался в себе. – Печально произнес Иисус. – Почему ты здесь, а не там – Бог указал на облака, – Или там – Он опустил руку вниз, – или почему не в теле человека, проживаешь еще одну жизнь? Почему ты тут?