Panzerwaffe в бою - страница 40
5-я панцердивизия контратакует.
Собственно, это очень показательный пример обороны в исполнении Вермахта: «Что, ситуация абсолютно безнадёжна? Да плевать! Мы будем держаться, пока можем, а при первой же возможности пойдём навязывать врагу свою волю — пусть его солдаты умирают под градом наших снарядов и гусеницами наших танков.»
И ресурсы для подобной деятельности были. После холодного душа Сталинграда механизмы германской промышленности и мобилизации развернулись на полную, помешать чему не смог даже всё раскручивающийся маховик союзных бомбардировок, а потому даже весной сорок пятого Рейх имел под ружьём миллионы солдат с тысячами танков, орудий и самолётов, а также боеприпасы и топливо для их использования. К тому моменту судьба Германии была предрешена, причём уже давно, и всё равно её вооружённые силы продолжали сражаться: Курляндский котёл сопротивлялся, россыпь «фестунгов» — городов-крепостей — держалась на огромном пространстве от Бискайского залива до Одера, а последнее стратегическое наступление Вермахта было не без проблем остановлено менее чем за два месяца до его падения.
Здесь кто-то может вспомнить стремительное продвижение союзников по Германии, дескать, где твоё хвалёное немецкое сопротивление? А оно было — в Руре. Именно окружение и последующее уничтожение (в течение нескольких недель, кстати) находящих там сил групп армий «Б» открыли англичанам и американцам дорогу к Гамбургу, Эльбе и равнинам Баварии: её просто физически некому было защищать. А в Голландии обошлось без окружений, и там бои кипели до самого конца войны.
Сражение за Западную Германию на карте…
И не только. КВ-2, захваченный при обороне одного из эссенских заводов.
Теперь к Берлину. Думаю, не надо объяснять, почему взятие вражеской столицы — это престижно, круто и пафосно, а также даёт «плюс» к пропаганде и политическим преференциям. И надеюсь, из всего вышесказанного понятно: ожидание того, что немцы сами приползут сдаваться, — мысли, мягко говоря, имеющие слабое отношение к действительности. Собственно, Берлин как раз и мог стать той точкой, удар по которой заставил бы Германию капитулировать. Мало того, что этот город был символом — он был политическим центром Рейха, местом, из которого ведётся управление войсками на всём бесконечном разнообразии фронтов и направлений, кроме того его захват позволял надеяться на пленение или смерть Гитлера — человека, нахождение которого во главе Германии делало продолжение войны неизбежным. Так что выбор у руководства страны советов был невелик: либо мы быстро берём Берлин, пленим или убиваем фюрера, и тем самым заканчиваем войну, либо она идёт дальше, и фронт от Норвегии до Адриатики продолжает собирать кровавую жатву, увеличивая и без того гигантские потери Союза в людях.