—Спасибо, барон, я это учту.
Барон чуть улыбнулся.
—Я понимаю, почему вам не нравится
это прозвище, но не стоит так явно это показывать, если не хотите,
чтобы на этом сыграли против вас. Примите этот добрый совет.
Теперь уже улыбнулась Наташа.
—Барон, неужели вы в самом деле
полагаете, что меня настолько раздражает это прозвище? Подбешивает
немного, но не само прозвище, а когда люди, имеющие возможность
узнать мое имя, продолжают использовать эту кличку. Наверное,
полагают, что это мне должно польстить. Посторонние люди в этом
плане мне совершенно безразличны.
—О… Простите, не подумал. С такой
точки зрения это выглядит действительно несколько раздражающе. Так,
вроде всё объяснил. Сейчас я ухожу, нужно сделать некоторые
распоряжения. В частности, чтобы к вам до прихода императора никто
не лез. Вы ждёте минут пять-десять и идёте следом. Выбирайте любое
место в саду или беседку, поздоровайтесь там со всеми и ждите.
—А общаться можно?
—Можно. Не бойтесь, все разом к вам
не полезут. Тут так не принято, — барон снова улыбнулся и
вышел.
Девочка проводила его задумчивым
взглядом.
—Опасный человек. Очень.
—Что? — удивилась Альда. — С чего
такие выводы? Сама говорила, он даже красивый.
—Это мешает ему быть опасным?
—Просто я не понимаю, с чего такой
вывод.
—Всё просто… он первый человек в этом
мире, которого я при первой встрече оценила неверно.
Альда помолчала. Подумала.
—Это всё?
—Думаешь, мало? Альда, люди не любят
выглядеть дураками или этакими прекраснодушными повесами. Люди
скорее хотят преувеличивать свою значимость. Тем более при дворе,
где порой казаться важнее, чем быть. И если кто-то пытается
изобразить из себя этакого простодушного болвана – это всегда
настораживает.
—Ну он же объяснил.
—Вот именно. И пока он не объяснил, я
даже на миг не усомнилась в его маске. А это значит очень большой
опыт в притворстве. Он уже настолько привык изображать из себя не
очень умного повесу, по случаю получившего высокое положение при
императоре, что это стало чуть ли не второй его натурой. Говорю
тебе, основываясь на своём опыте изображения Фелоны. Когда пытаешь
играть нечто, тебе противоположное – это очень тяжело. Когда я
избавилась от Фелоны, то испытала настоящее облегчение – наконец-то
я снова стану сама собой. Ты не представляешь, каких усилий мне
стоило строить из себя дурочку, ничем кроме нарядов не
интересующуюся.