С краю ванны лежал хороший такой кусь
хозяйственного мыла. Помнится, дядя подшучивал надо мной из-за
перхоти, говоря, что в свое время им голову мыли, и перхоти не у
кого не было. Не знаю, правду он говорил тогда или шутил, остается
верить, что реально так и было.
- Сергей, давай скорее. Стынет всё! -
гнала меня вперёд баба Надя.
Я вошёл на кухню и осторожно присел за
небольшой стол. Ни тебе гарнитуров на всю стену, ни посудомоечной
машины, ни машины стиральной. Олдскульный здесь народ - стирают
руками!
Я присел за стол и приступил к
трапезе. Такого никогда не ел. Пища богов! Видимо, из натурального
готовит баба Надя творога или я настолько сильно голоден. Мои глаза
выхватили очень старый календарь с изображением статуи «Рабочий и
колхозница», висевший над холодильником марки «ЗиЛ». Опускаю, что
местные обитатели до сих пор не выкинули этот жужжащий гроб, но
календарь, я бы поменял.
- Баб Надь, а чего календарь старый?
На дворе уже двадцать второй, - сказал я, закидывая очередной
сырник.
- Ну вот и память начинает
восстанавливаться у тебя. Число - двадцать второе мая, високосного,
1976 года, - сказала бабушка, широко улыбнувшись.
В принципе я и предполагал нечто
подобное услышать. Но чтоб настолько далеко меня закинуло… Блин, ну
почему не в будущее? Почему в прошлое? Вот это попал! Получается,
что я еще не родился. Как такое возможно?
Голову пронзила острая боль. Перед
глазами за несколько мгновений пробежала целая жизнь. Моя, которую
я помнил прекрасно. Школьный выпускной и встреча рассвета с Юлькой
Жаровой. Сцена с построением на плацу военного училища, будучи еще
абитуриентом. Прыжок с парашютом, злополучная драка с Сашей
Кабановым и ученый совет. Вспомнил те слова, что звучали из уст
зама начальника училища и все - прощай карьера летчика! Хорошо из
армии не выгнали, а перевели в Белогорское. Кадры с застолья в
белых рубашках и лейтенантские погоны на плечах. Отчим, дядя Жора в
больнице перед моим отъездом на учения.
Кухня начала вращаться, сливаясь в
сплошную пелену. Последний кадр этой пленки запечатлел погрузку
моей группы в вертолет с еще десятком людей в касках с
георгиевскими лентами. А затем всплыли новые картинки.
Какой-то парад с красными флагами и
портретами Ленина. Вот торжественное обещание перед вступлением в
ряды пионеров. Рыбалка с какими-то пацанами и белый поплавок,
исчезающий под водой. Игра «Зарница» и занятия в мастерской с
трудовиком Виталичем. Дергаю за косички светловолосую девчонку,
сидящую передо мной. А вот я уже пропускаю прямой удар в глаз, и
Анька Краснова обрабатывает меня зеленкой. Пускаю авиационную
модель самолёта и сажусь в кабину Як-18 - самолёта спортивного и
настоящего. И снова удар.