Искры медленно угасали.
- Затем следует взрывной рост колонии и отпочковывание ее летающих форм, которые вступают в контакт, чтобы обменяться генетическим материалом.
- Когда я этого не знал, было как-то более… романтично?
- Думаете? – девушка стряхнула искры и вытерла ладонь о штаны. – Разве чудо перестает быть чудом от того, что вы понимаете, как оно устроено?
- Перестает, - уверенно ответил Данияр. – Чудо именно потому чудо, что необъяснимо, неподвластно разуму. Оно воздействует на чувства, оно дает эмоции…
Лотта склонила голову на бок. Искры гасли в ее волосах, а лицо, лишенное света, становилось обычным. Миленьким, но не более того.
Жаль.
Разочарование было столь острым, что Данияр не сдержал вздоха.
- В темноте интересней, правда? – Шарлотта убрала руки за спину и отстранилась, что стало еще более обидно. – Можно представить собственное чудо. Или, скажем, идеал.
- Наверное.
Признаться, Данияр несколько растерялся.
И оглянулся, и вспомнил, что здесь он почти один, ни охраны, ни советников, ни слуг, готовых подать напитки ли, угощение, нужную книгу или еще что-то, способное произвести впечатление на женщину. Конкретно эта женщина, изрядно потеряв былого очарования, теперь стояла и разглядывала Данияра с весьма откровенным интересом. И вот чувствовалось, что не ускользнуло от нее ни появившаяся за последний год одутловатость, ни второй подбородок, который, по словам наложниц, наметился едва-едва и вовсе Данияра не портил, ни проклятый живот. Его Диктатор старательно втягивал, но вдруг оказалось, что живот втягиваться категорически не желал. Наоборот, он, словно издеваясь, вываливался над ремнем, натягивая тонкую рубашку.
Отвратительно.
- А вы женаты? – поинтересовалась Шарлотта, приставив пальчик к губе.
- Нет, - честно ответил Данияр Седьмой, потомственный Диктатор.
- Это хорошо…
- А вам муж нужен?
- Не то, чтобы нужен… - рассеянно заметила Шарлотта, смахнув с волос последние искры. Освещение меж тем вернулось в норму, и Данияр, осмотревшись, с неудовольствием отметил, что гарем его несколько разбрелся.
Вот Заххара щебечет с каким-то тощим типом, похожим на больного богомола, а Некка нашла полную его противоположность – светловолосого толстяка, несколько растерявшегося от этакого внимания… а ведь обещали вести себя прилично.