Я улыбнулся.
– Да, мне уже об этом говорили.
– Кто?
– Ива. Искусственный интеллект из Республике Росс.
Витька кивнул с таким видом, будто все сразу понял. Хотя он
никак не мог знать умбота Иву – потому как умер задолго до моей
встречи с ней.
– Расскажи по порядку, – сказал он. – Про все, что знаешь.
Только сильно не увлекайся, у меня мало времени.
Я выполнил его просьбу, уместив рассказ в десять минут.
Еще минуту Витька сосредоточенно размышлял, глядя в пустоту
перед собой и качая ногой, закинутой на другую. Кроссовки у него
тоже были крутые, как и весь остальной прикид.
– Короче, я тут продумал все гипотезы насчет нашего общего
сновидения... – заговорил он. – То есть... как бы это
назвать?..
– Трип, – подсказал я.
– Пусть будет трип. Короче, гипотеза первая: мы телепаты и
как-то сподобились зацепиться умами. Создать замкнутый контур.
Непонятно, почему способности появились только сейчас, и почему
трип именно о Поганом поле, а не чем-нибудь другом. Гипотеза
вторая: мы одновременно свихнулись под воздействием какого-нибудь
засекреченного препарата...
– На мне провели опыт, а с тобой-то что сотворили?
– Ничего, – отрывисто ответил он. Все же новый Витька отличался
от старого. Был куда лаконичнее, деловитее и собраннее. – Я не
помню. Возможно, мне стерли память.
– Ты киношек насмотрелся, – хмыкнул я. – Слишком много
допущений. Нас объединяет не эксперимент, а Поганое поле.
– Сейчас это неважно, – отрезал пацан. – Гипотеза третья: оба
мира реальны, и мы перемещаемся туда-сюда, но не телами, а... типа
душой. Или психической матрицей сознания.
– А ты начитанный, – одобрил я.
– Подписан на канал в Телеге про реинкарнацию, – хмыкнул он. – И
на пару ютуб-каналов на тему нейрофизиологии. Гипотеза четвертая:
один из миров нереальный, а другой – реальный.
– Какой именно?
– Не имеет значения. По этой гипотезе наш мир и может быть
лимбом, понимаешь?
– Или тот, – добавил я. – Если во время того эксперимента я
умер, то попал в Поганое поле, как призрак, не понимающий, что он
призрак... Блин! Ну бред же!
– Бред – это то, что не вписывается в узкие рамки человеческого
мировосприятия, – сказал Витька. – И чем человек тупее, тем эти
рамки у́же. Поэтому для тупицы очень многие вещи – бред. А на самом
деле это может быть вовсе не бредом. Если ты умер во время
эксперимента и попал в Поганое поле, то как потом вернулся? И я
что-то не припоминаю ни одного случая, когда мог бы откинуть
концы.