Зато вот сорвать с места эту дюжину
оказалось не так-то просто. И если мэтра Никасси на разрешение
очередной авантюры удалось уломать относительно быстро, то вот
Луцес… его право отлучиться из Лагора на месяц-другой пришлось у
его родни едва ли не мечом выскребать.
Попутно призыватель свёл знакомство с
чтимой Клеаро инь-Слиррен. М-да.
…при словах «мастер магии» в мыслях
выстраивается картинка смутная, но определённо исполненная величия.
Весомость взгляда и ауры, плавная выверенность манер, благородное,
спокойное достоинство, приметы зрелой мудрости в облике…
Чтимая Клеаро плевать хотела на всю
эту мишуру. В прыжке с разбега.
Мийол и Луцес сидели в мезонете у
последнего, в том самом кабинете с Тремя Костяками. И тут течение
разговора прервало появление девицы лет примерно пятнадцати на вид,
коротко стриженой, лёгенькой и тощенькой. Невесомые сандалии
телесного цвета создавали впечатление, что она боса, а платьице до
середины бёдер из голубой газовой ткани, весьма прозрачной, лишало
всяких иллюзий в вопросе нижнего белья.
Отсутствует это самое бельё.
Полностью.
С сияющей широкой улыбкой и тихим
радостным взвизгом сие скудно облачённое создание повисло на шее у
вскочившего навстречу Луцеса, не забывая болтать ногами.
– Лу-лу! Бесценненький ты мой! А ну,
быстренько знакомь нас, негодник!
– Подмастерье Мийол из Жабьего Дола,
базилар Сарекси, – пробормотал эн-Слиррен, глядя куда-то вдаль.
Руки его висели вдоль тела, как плети. – Мастер Клеаро инь-Слиррен,
почётный супренсор Навтрул. Будьте знакомы.
Прозвучало скорее как «будьте
прокляты».
– Очень рад знакомству, – сказал
призыватель с толикой сомнения.
Спустя пару секунд чтимая прабабушка
слезла с Луцеса… и в знакомой манере повисла на Мийоле. Болтая
ногами и… мнэ… ёрзая. Призыватель совершенно рефлекторно подхватил
её, как обычную девушку: левой рукой за талию и правой… ниже.
– Чувствую, что очень рад, –
заключила Клеаро, продолжая ёрзать (правда, менее активно). – Я,
знатчица, тоже. Очень.
– Бабу… ля! – полушёпотом возопил
Луцес. – Ты опять?!
Мийол отвёл взгляд от глаз
изображающей малолетку инь-Слиррен. С некоторым трудом отвёл, надо
заметить: вот уж где-где, а во взгляде у неё никакого озорства не
плескалось; а в том, что плескалось – немудрено было утонуть.
– Скажи, друг мой, – спросил он, –
какой смысл рваться к вершинам и становиться магом-мастером, если
при этом нельзя вести себя так, как захочется?