— Алёна интересовалась, как у тебя дела, братец, — первым
заговорил Володя. — Всё ли у тебя хорошо, доволен ли ты жизнью...
Честно говоря, думаю это всем интересно: как живётся бездарному
бывшему наследнику Шуйских. Я, конечно, заверил её, что
тебя никто не обижает, но думаю, будет лучше...
— Прекрати! — сердито топнула Алёна. — Аристарх, пожалуйста, не
обращай внимания на Володю — он сегодня, видимо, перепил.
Да уж, Алён, спасибо, конечно, но попытка напрасная. Пожалуй,
единственная, кто искренне сочувствовала мне и единственный
человек, которого я мог назвать другом... Честно говоря, в груди
невольно чуть потеплело — всё же приятно, когда есть те, кому ты
небезразличен. Ну и чего греха таить — втройне приятно, когда это
красивая девушка.
— Разве я в чем-то ошибся? — деланно удивился мой младший кузен.
— Хотя, пожалуй, ты права, я был слишком прямолинеен... Но всё же
не расскажешь нам, как у тебя дела? Мне, боюсь, не поверят, хотя я
и пытался объяснить, что у тебя всё хорошо.
— Ну, если не считать, что мою мать, младшего брата и сестру
отослали из Рода, словно каких-то бродяг, а не семью бывшего главы,
а я лишь игрушка, предназначенная показывать, что Род не забыл о
славных деяниях моего отца, то всё отлично, — пожал плечами я,
пьяно хохотнув. — Жаль, конечно, что никто здесь даже не чешется,
чтобы узнать об обстоятельствах смерти прежнего Главы... Ну да,
думаю, дражайших родичей понять тоже можно. Кому понравится, если
на поверхность всплывут грязные секретики, верно? Так ведь можно и
не получить столь желанного княжеского титула...
В Российской Империи, согласно древнему праву, княжеским титулом
обладали лишь главы боярских Родов. Княжичами звались их
наследники. Все же остальные члены Рода просто боярами. И да, я
сейчас прямо намекнул, что к гибели моего отца напрямую причастен
Леонид Шуйский, его младший брат и новоизбранный, спустя несколько
лет, глава Рода.
Веселье начало быстро стихать. Алёна и несколько стоящих
неподалёку дам ахнули, немногочисленные мужчины нахмурились, и даже
младшее поколение изрядно напряглось. Ведь обвинение, что я сейчас
бросил, было страшным оскорблением. Я фактически обвинил нового
Главу в убийстве предыдущего, своего родного брата, и кого-нибудь
другого после такого живым могли и не выпустить. Но есть в
положении парии и