– Не забыл, – епископ не обратил ни малейшего внимания на тон
экспрессивного гостя, – именно поэтому я Вас и позвал, Георг.
Человек в рясе нарочно громко вдохнул и не менее шумно выдохнул,
но всё же промолчал, выражая готовность слушать дальше.
– Вечно с вами, паладинами, тяжело, – отец Роберт улыбался, но
цепкий взгляд его холодных глаз внимательно оценивал гостя,
подмечая любые мелочи в его поведении. – Слишком уж ваша братия
прямолинейна!
– Так уж нас воспитали, – развёл руками Георг.– Именно поэтому
мы никогда и не лезем в политику. Разящий удар доброй стали куда
как лучше и понятней нам, чем все эти ваши змеиные узлы интриг и
хитросплетений.
– Но тем не менее ты сейчас в них по самые уши, паладин! –
хохотнул епископ.
Георг ещё больше нахмурился и сокрушённо помотал головой.
– Вы прекрасно знаете, почему я принял такое решение. Но это не
даёт Вам права проявлять такую беспечность, вызывая меня к себе
напрямую на глазах у толпы свидетелей. Со старым лисом нужно быть
предельно осторожным. Поверьте, его прозвище появилось не на пустом
месте. Он хитёр и опасен! Особенно когда речь идёт о его личном
благополучии.
– Знаю, – кивнул отец Роберт, – тебя и твоих… Хм... друзей, не
устраивает та бездна, в которую несётся этот мир и наш орден, в
частности. Меня, к слову, тоже. Именно поэтому мы с тобой и нашли
друг друга, Георг. И да. Именно из-за больного лиса Золена я тебя и
пригласил к себе. Ты в курсе, что на севере княжества дела у него…
Скажем, не заладились?
– Слышал краем уха, что вестей оттуда немного, – паладин
отодвинул изящный резной стул и, наконец, сел.
– Немного? – рассмеялся епископ. Отец Роберт явно находился в
прекрасном настроении. – Я тебе скажу больше. Их попросту нет! И,
судя по всему, в ближайшее время не будет. По крайней мере, для
рядовых служащих ордена.
– А не для рядовых? – вкрадчиво поинтересовался Георг. Было
видно, что эта тема его очень интересовала. – Ваше преосвященство…
Я не поверю в то, что вам ничего неизвестно о той группировке.
Отец Роберт многозначительно улыбнулся и указал кивком головы на
пузатую бутыль, которая одиноко возвышалась на столешнице. Паладин
замешкался, но всё же утвердительно кивнул. Епископ выудил из-под
большого рабочего стола две совершенно обычные глиняные кружки, что
так не вязались с буквально кричащим о богатстве
убранствомкабинета. Наполнив их вином, он неспешно подошёл к Георгу
и поставил одну из кружек перед ним.