– Всё сам. Всё сам, – ворчливо посетовал старик и, задрав полы
рясы, критически посмотрел на искалеченную конечность, – Демонов
мешок с костями! Чего ты такой хрупкий то?! Ладно. Сейчас попробуем
это поправить.
Старческие ладони легли на синюшную кожу ноги.
Золен прикрыл глаза и тихо зашептал скороговорку на шипящем,
каркающем языке.
Неестественно изогнутая нога, будто повинуясь рукам невидимого
костоправа, прямо на глазах принимала свой изначальный вид.
Торчащие осколки костей с влажным хлюпом втягивались обратно и с
хрустом занимали свои прежние места. Кожа ороговела и приняла бурый
оттенок.
– Так-то лучше, – пробурчал Золен и, придирчиво осмотрев
результат, согнул и разогнул конечность.
Удовлетворившись её состоянием, инквизитор поднялся и направился
к извивающемуся на полу епископу.
– Господин торопится. Господину нужны алтари и почва для семени,
– довольно улыбнулся Золен Рейнс, – И подготовят эту самую почву
проповедники. Они принесут в этот мир волю Его. А кто у нас лучший
оратор и словоблуд? Правильно, Роберт. Ты достиг в этом деле
отличных высот. Гордись, старый змей! Тебе выпала высочайшая честь
стать частью этого эпохального события! Но нужно поторопиться.
Хозяин уже в нетерпении. Семя практически вызрело. И я не могу Его
подвести. Слишком многое стоит на кону. Ты готов? Не слышу! Хотя
это уже не имеет значения. Времени нет. Господин торопится…
Старший инквизитор, продолжая тихо бормотать, выхватил прямо из
воздуха зелёный клинок и сделал первый надрез на лице отца Роберта.
А потом ещё один. И ещё.
Он будто безумный резчик по дереву, выводил свои витиеватые
узоры на ещё живой плоти бывшего епископа, не отвлекаясь ни на миг.
Ведь хозяин торопил. Хозяин уже не мог ждать.
– Стой, гнида! Да стой ты, тебе говорят! – Павел носился между
расставленных столов, пытаясь догнать пронырливого садовника.
Юми взвизгнул и припустил в дальний угол импровизированной
столовой, лихо огибая встречающиеся на пути ножки лавок и
столов.
– Юми! Ты где, малыш? Цыпа-цыпа-цыпа, – Иваныч замер и
прислушался.
Сбежавшая голова где-то затаилась.
Павел бросил хмурый взгляд на находящихся на грани истерики
друзей, которые своим хохотом заглушали все остальные звуки, и
недовольно цыкнул зубом.
– Помогли бы лучше, – беззлобно пробурчал начинающий маг и вновь
прислушался.