Иваныч прыснул, но тут же поморщился от ударившего ему в нос
резкого запаха крепкого алкоголя. Он собрал всю волю в кулак и
постарался принять максимально отстранённый вид, сгребая носком
сапога свежевыпавший снег в небольшой сугроб и делая вид, будто
очень этим увлечён. И лишь изредка, украдкой бросал короткие
взгляды то на тёмный угол, из которого, вперемешку с громким матом,
доносились характерные звуки выворачивающего желудок человека, то
на одиноко лежащую флягу, содержимое которой толчками
выплескивалось прямо на девственный снег.
– Мне кажется, что он всё-таки негодует, – Мали подошла к
напарнику и ткнула своим кулачком его в бок, – Мне даже немного
неудобно…
– Будь ты проклят, ученичок! Пода… Буэээ, – мастер тьмы
разразился хриплыми проклятиями, приправленными нелицеприятными
звуками.
Павел, переглядываясь с Мали, терпеливо ожидал, пока их
наставник справится с взбрыкнувшим желудком.
– Подарить этому миру такое совершенство! – продолжил свою речь
бледный, под стать падающему с неба снегу, демонолог, возвращаясь
неверной походкой обратно, – И вот же дерьмо!
Вел даже притопнул от переполняющих его эмоций, но его внезапно
взбрыкнувшему организму такие сотрясения явно не понравились.
Мастера тьмы вновь согнуло в диком спазме.
– Дерьмо! – констатировал демонолог, утирая губы мокрым от снега
рукавом и упав на колени, склонился над одиноко лежащей флягой, –
Какое же дерьмо! Дождаться явления этого напитка богов, и не иметь
возможности его вкусить. Но ничего! Теперь у меня есть цель. Я
смогу укротить своё бунтующее тело и насладиться этим чудом в
полной мере. Чего встал, дубина бестолковая?! Объявляй сбор! И где
носит этого паладина, забери его демоны?!
– Захлопни свою пасть, тёмный, – беззлобно произнёс вышедший из
донжона Мишико, – Уже выдвигаемся.
Паладин остановился перед стоящим на коленях Велом, поднял
лежащую на снегу флягу и с осторожностью принюхался к горлышку. Его
брови удивлённо поползли вверх, и он вопросительно посмотрел на
своего ученика. Улыбающийся Павел лишь утвердительно кивнул в
ответ. Мишико приложил флягу к губам и сделал крохотный глоток.
Глаза его округлились, а лицо приобрело и вовсе изумлённый вид.
Коротко выдохнув, паладин одним долгим глотком допил те немногие
крохи, которые не вылились из сосуда.