Нет. Мало того, что застать ее в
таком состоянии вряд ли удастся снова, так и бросать ее в подобном
состоянии попросту бесчеловечно.
Идель стояла, держась за кисть в том
месте, где недавно держал Эмрис. Его прикосновение растревожило ее,
улыбнулся в душе Железный, стараясь не слишком сильно выпячивать
самодовольство от достигнутого успеха.
— Между прочим, — мужчина принял на
себя обязательство, с которым прежде справлялась Идель: менять тему
беседы так, чтобы развеивалось напряжение, — я услышал край вашего
разговора с Даретом. Ну, насчет Эвана. И у меня возник вопрос:
почему вы никогда не жаловались на моих людей? В смысле, мы ведь не
славимся изысканными манерами и...
Эмрис осекся, услышав во вздохе Идель
благодарность.
— Потому что это ваши люди. В том
числе Эван. Что бы они ни делали, вы должны говорить с ними, а не
я. В любой манере, в какой вам заблагорассудится.
— Прямо-таки в любой? — хохотнул
Железный.
— В любой. — Осталась непреклонной
леди. — Ибо самые доверенные из них — ваше отражение.
Эмрис растерялся: подобная мысль
оказалась в новинку.
— Не могу сказать, что готов так уж с
этим согласиться...
— Ваше согласие не имеет значения,
барон. Если вы вовлечены в игру, без разницы, нравятся вам правила
или нет — вы уже играете. — Она обернулась и поймала взгляд
льдисто-голубых глаз. У Эмриса вытянулся позвоночник. Он одернул
подаренный камзол и вдруг подумал, что ни разу не дарил подарков
Идель. Интересно, что бы это могло быть?
— Боюсь, мне не освоится в ней без
вашей помощи.
— Бросьте скромничать, вы учитесь
быстро. Я поняла это еще на банкете, когда попросила проводить меня
на балкон.
— Так вы помните!
— Еще бы. Вы держались молодцом. —
Женщина вернулась к обзору двора, хотя там не появилось ничего
нового. Если не считать того, что, утратив интерес к стражникам,
собаки, рыча и лая, начали бегать друг за другом.
— Та ваша беседа с императором была
спектаклем для меня?
— Разве что в упоминаниях амбиций
Легрейфа. В остальном же я вообще немного пожалела, что Аерон
отвлек нас так быстро. — Ее светлость в очередной раз взглянула на
Эмриса искоса, и тот почувствовал прострел в сердце. Вот
проклятье!
— Чт... что вы имеете в виду? —
Железный постарался не выдать себя.
Идель сощурилась. Кажется, возня
собак всецело занимала ее.