Ещё одним секретом, который я решил утаить от
присутствующих, стал дар, который подкосил меня во время зачистки
сатировых стойбищ. Почти неделю я провалялся в телеге исходя потом
и трясясь от озноба. Обычно, дар не проявлялся настолько
болезненным способом, поэтому я решил сказать подчинённым, что это
обычная болезнь и прогонял от себя лекарей.
На самом же деле дар Саминай вступил в свою силу. Голубое
пламя, оставляющее после себя изморозь и ожоги. Промораживающее и
пожирающее одновременно. Никогда за свою долгую жизнь я не слышал,
чтобы сразу два дара объединялись в одном. Браки между разными
семьями заключались, но дар всегда переходил по мужской линии и был
тем сильнее, чем выше человек стоял по социальной лестнице. Будто
властные и уверенные в себе, получали благословение.
Закончив рассказ, я поклонился и сказал, что привёз с
собой дары и это было истинной правдой. Правда одаривать я
собирался не императора, а отца, чтобы ещё глубже втереться тому в
доверие, но с появлением тучного гостя мои планы изменились. И
когда внесли сундук и я открыл его, чтобы продемонстрировать всем
вываренный череп верховного сатира, краснорогий подарок отправился
прямиком в пухлые руки.
Император был в восторге. Улыбался и едва не светился
подобно самому солнцу. Вдруг вспомнил об наших нуждах и отдыхе.
Распорядился, чтобы помочь в омовении помогали его лучшие
наложницы, привезённые из самых разных стран мира, и пожаловал мне
золотую табличку. Отличительный знак, носимый на одежде и
вплетаемый в доспех при нужде. Говорящий о том, что его носитель
благословлён императором и находится под защитой.
Такой же, болтался на одеяниях Гора.
Только скинув с себя броню и отдав её слугам. Я отправился
в купальни и понял, как же жутко истосковался по пахнущей мыльным
корнем, чистой до хруста одежде и чистоте. Отдыхать мне выпало
вместе с аристократией. Как прибывшей вместе с императором, так и с
собственными советниками.
Тэнно Киоксанкин не соврал. Его наложницы заполнили и без
того переполненные купальни поместья. По слухам (причём достаточно
достоверным) император не прикасался к большинству из этих
женщин-рабынь, обученных любви в лучших заведениях столицы. И нужно
признать, рабынь туда отбирали самых лучших. Тут были смуглые
южанки, светловолосые и крепкие северянки, высокие и большеглазые
уроженки западных королевств и даже низкорослые, обладательницы
выдающейся филейной части, жительницы кривых островов.