— Я начинаю
переживать за тебя, мальчик мой.
Эмиссар медленно
повернул голову и, подавив вздох разочарования, поднялся, чтобы с
почтением поприветствовать вошедшего. Магистр Эсмий Флавиес – самый
влиятельный сукин сын всея Эннии, – бодро шагал к заваленному
доносами столу.
— Доброго дня,
господин. — Симуз поклонился, исподлобья разглядывая подол длинной
туники гостя. Эсмий годился ему в отцы, но седина, морщины и
напускная немощность главы Дома Флавиес частенько шутили с
недругами злую шутку.
— Сколько дней ты
не выходил из кабинета? — В голосе Магистра сквозила забота,
но Симуз знал, что она была фальшивой. Этот человек ненавидел его,
ненавидел истово и бескомпромиссно, и чувство это было взаимным. У
обоих имелись на то веские причины, и все же оба были достаточно
мудры, чтобы поступиться личными счетами ради дела. Они нуждались
друг в друге, и этот зацементированный ненавистью союз продержался
уже больше десяти лет. — Когда ты в последний раз спал?
— Не помню, —
честно ответил эмиссар и поскреб медную щетину. Подбородок
мучительно чесался. — Пожалуй, дня три назад — хвала лунному песку
и прочим затейливым снадобьям. Чем могу служить?
— Сегодня
отправишься ночевать домой. Вымоешься и выспишься как следует. —
Эсмий подошел к карте и ласково погладил ленты с доносами возле
столицы Гацоны – рядом с Турфало не осталось свободного места. — Ты
уже знаешь, верно?
— Конечно.
— Крайне
несвоевременная оплошность.
— Согласен.
— Я всегда ценил
тебя за гибкий ум и способность действовать в рискованных
обстоятельствах, и теперь мне все это понадобится. Особенно
теперь.
Эмиссар сдержанно
кивнул.
— Что я должен
делать?
Магистр отступил
на несколько шагов и замер, с гордостью взирая на карту.
— Подойди сюда, —
потребовал он и взял со стола длинную резную указку. — Взгляни на
наше творение. Прекрасно, верно? Настоящее произведение шпионского
искусства.
— Жаль, оценить
почти некому.
— Гацона,
солнечная Гацона… — тихо пропел Эсмий, и кончик указки коснулся
столицы заморского королевства. — Ты ведь бывал в Турфало,
Симуз?
Эмиссар хорошо
помнил то задание: избавиться от одного влиятельного гацонского
купца, решившего помешать развитию Бельтерианского банка. Тогда
Энния была заинтересована в тихой уступке со стороны Гацоны.
— Восемь лет
назад, — уточнил он. — Уверен, с тех пор немногое изменилось:
шумные праздники, показная набожность и возмутительно прекрасное
вино.