Двигаясь словно заправская гимнастка, она плотно прижималась ко
мне грудью и часто содрогаясь в походивших на оргазм конвульсиях,
соблазнительно оттопыривала полностью оголившиеся ягодицы. При этом
её челюсти буквально вонзались в мою шею и не то грызли плоть, не
то пытались пить кровь из рваной раны. А ещё девица периодически
поднимала голову и заливисто, словно сумасшедшая, хохотала.
И в тот момент, когда она это делала, на стене с весёленькими
обоями, проявлялась неестественно выглядевшая, раскалённая сетка
трещин, из которых буквально сочились мелкие сгустки тьмы.
И чем чаще она отрывалась от раны и хохотала, тем ветвистее и
шире становились эти трещины.
Всё это непотребство продолжалось пару минут, а затем всё резко
изменилось. Залитый кровью, оскаленный рот девицы в очередной раз
распахнулся и из него вместо хохота вылетел гортанный речитатив.
Как только первые звуки непонятной скороговорки ударили по ушам, из
окутанной трещинами стены начало выбираться нечто тёмное, отдалённо
походившее на корявый, почти человеческий силуэт.
Устрашающего вида, новый персонаж яростно дёргался, пытаясь
пролезть через узкие, раскалённые шрамы и рьяно царапал обои
невидимыми когтями, оставляя на них глубокие борозды. И чем больше
он прорывался, тем чётче прорисовывались его отвратные очертания. А
в тот момент, когда он пролез по пояс, у чёрного силуэта вспыхнули
нечеловеческие глаза, горящие неестественным жёлтым огнём. Следом
распахнулась пасть зверя, ощетинившаяся рядами кривоватых
клыков.
Уловив направление голодного взгляда прорывающегося гада, я
инстинктивно смог сжать кулаки, но так и не смог сдвинуться с
места. Тем временем девица снова запричитала, выплёвывая очередную
скороговорку. Среагировав на неё, ярко полыхнули огнём трещины, и
неожиданно пропустили рвущегося к моему молодому двойнику
неведомого зверя.
И в миг его высвобождения, один из хлынувших из трещин тёмных
сгустков, стремительно пересёк неестественно увеличившуюся в
размерах типовую залу и влетев в коридорчик, пронёсся сквозь меня.
И как только он прикоснулся к моему теневому силуэту, я
почувствовал разряд неведомой энергии. Дёрнувшись я разорвал нити и
буквально вырвал призрачное тело из оцепенения.
— Вот суки! — Выпустив из себя своеобразный боевой клич, я
рванул вперёд, и сходу влетел внутрь, мерцающей кровавым светом,
неимоверно сложной пентаграммы. И как только я пересёк границы
нескольких кругов, то мигом ощутил влившуюся в тело силу и даже
смог увидеть свой, ставший материальным силуэт.