Посмотрев на меня с немым укором, она внезапно виновато
улыбнулась и после этого меня было уже не остановить. Резко
развернувшись я приподнял её почти невесомое тело и прижал к себе,
а в следующий миг почувствовал, как её влажные губы впились в
мои.
А затем началось то о чём детям до поры до времени лучше не
рассказывать. Трусики нам не помешали и молодые тела едва не
слились воедино во время спонтанного акта. И в отличии от меня,
скачущая в моих крепких руках Наташа ничем себя не сдерживала, так
что её частые вскрики обильно отражались от кафельных стен, заводя
моё естество ещё сильнее.
Чересчур сильное возбуждение привело к тому что уже через минуту
наши тела задёргались в экстазе. Однако это нас явно никак не
удовлетворило. Молодые тела требовали продолжение, и оно не
заставило себя ждать.
Порванный кусочек ткани в бубочку полетели на мокрый пол, а я,
резко развернув Наташу, уставился на её белые ягодицы, в отличии от
остального тела, явно много лет не подвергавшиеся влиянию солнечных
лучей.
Выгнувшись словно кошка, Наташа игриво вильнула задком и это
заставило меня прекратить созерцать и заняться делом.
Нет, всё то время пока мы продолжали, меняя диспозицию,
перемещаться по ванной комнате, где-то глубоко во мне периодически
пытался проснуться старый брюзга. Но едва он начинал капать на
мозги, как в дело вступали обильно попадавшие в кровь гормоны, тут
же стирающие все следы, оставшиеся от несвоевременного напоминания
кем я был ещё несколько дней назад.
И я уверяю вас наш с Натальей затяжной спринт, совсем не походил
на тот комсомольский перепихон по-быстрому, каким его представляли
в СССР.
К тому же по какой-то необъяснимой причине все чувства
обострились до предела и в один момент наивысшего пика, мне даже
показалось что чугунная ванна под нами приподнялась над полом и
начала раскачиваться с нами в такт.
А когда за окном начало светать мы всё ещё лежали с Наташей в
ванне, наполненной едва тёплой водой. Я отрешённо думал о том, что
натворил, а она не переставая болтала о чём-то очень
отвлечённом.
Но в какой-то момент Наташа перестала лепетать что-то о
советском кино и внезапно встрепенувшись, быстро взглянула на
циферблат наручных часиков, накинутых на хромированный столбик
ширмы. Затем резко оторвав голову от моей груди, она пулей вылетела
из ванны, при этом обдав веером брызг.