"Когти Гарпии".
В сознании пронеслись воспоминания, как его заставляли
преклоняться перед любым, у кого есть подобный инструмент. Любым,
кроме раба...
"Как это возможно"?
Вздрогнув от раздавшегося шума, молодой раб повернул голову
влево. Один из невольников стоял на коленях, сотрясаясь в
рыданиях.
"Помню, его привели вместе со мной".
Безупречный на троне отдал свою пику сослуживцу. Перехватив
плеть другой рукой, он схватил жирного работорговца за рыжую
бороду. Стащив Доброго Господина вниз, он волочил толстяка по
лестнице, не отрывая взгляда от стены. Казалось, что воин смотрит
Жабе и остальным прямо в душу.
"Не смотри... Пожалуйста".
Лестница, ведущая к трону, прерывалась небольшим помостом, на
котором должны были стоять герольды или охрана, но сейчас там на
коленях ползал работорговец, умоляя оставить его в живых.
"Нет, нет, нет... Не делай этого".
Не отвечая на похожие просьбы рыжебородого, Безупречный обвязал
хлыст вокруг его шеи. Медленно, смакуя происходящее, он стягивал
хлыст, перекрывая толстяку воздух. Забиваясь в конвульсиях,
работорговец хрипел и мычал, пока смуглые руки его палача
продолжали своё дело.
"Я... Я...".
В голове Жабы вспышками проносились крохотные счастливые
воспоминания. Трясущаяся рука сжимала пику с такой силой, что
пальцы рук налились белизной.
"Если всё так просто? Тогда почему...".
Мерзкий хруст и последний вздох Кразниса мо Наклоза разнёсся по
округе. Погружённые в зловещую тишину, стены Астапора наполнились
движением. Множество юношей вертели головами, ожидая, что же
произойдёт дальше. Волнение и страх были написаны на лицах этих
молодых людей.
Выпрямив спину, Жаба смотрел в лицо неизвестному Безупречному,
что с затаённой надеждой вглядывался в строй солдат.
Развернувшись на своём месте, под испуганными взглядами
товарищей, Жаба вышел из строя. Стоявший рядом погонщик сплюнул под
ноги, кивнув охранникам, чтобы смотрели по сторонам, он сделал шаг
вперёд. Распустив кнут, мужчина только хотел открыть рот, когда
пика пронзила его насквозь.
300 год от З.Э. Волантис
Выстроив свои войска в боевые порядки, Сарнар с презрением
смотрел на "старшую из дочерей" Валирии. Мерзкий город был жалким
осколком былого величия сраных козопасов, гордящихся чистотой своей
крови. Этот город был построен на крови рабов, коих в городе было в
двадцать раз больше коренных жителей.