‒ Убедился? ‒ спокойно декларировал я. ‒ Вся твоя сила ничтожна
по сравнению с моей. Жалкие трепыхания. Как теперь на вкус мои
жены? Они также прелестны?
‒ Нет… ‒ прошептал с ужасом граф, а его тело резко задрожало и
тот попытался отшатнуться прочь. ‒ Не верю… Этого не может
быть…
Вихрь…
Удар джада получился кратким и восходящим, а сопровождалась
атака мучительным воплем почти покойника, потому как обе его руки
по локоть оказались отсечены. Ни щит, ни покров ветра, ни дух не
спасли столпа от разрушительной мощи напитанных эфиром джадов.
Вихрь…
Следующей целью стали колени. За долю мгновения те обратились
кровавым туманом и ошмётками, а душераздирающих криков стало
больше. Они были невероятно пронзительными и разносились на
несколько километров от области рудника.
Пару мгновений я так и стоял, наблюдая за извивающимся обрубком
из плоти и крови у себя под ногами. Сейчас он как-никогда напоминал
собой грязного червя, а затем просто присев, я с равнодушием
взглянул на некогда могущественного столпа Британской империи.
‒ Своим гнилым языком ты посмел оскорбить самое драгоценное для
меня. Это мало кому удавалось, но ты справился, никчёмное отребье.
Поздравляю тебя! ‒ тихо прошелестел я, подобно змею, глядя на то,
как уникум пытается отползти в сторону, но так и продолжая
извиваться в собственной плоти и крови. ‒ Никто не смеет посягать
на моё. Никто и никогда! Это самый страшный грех…
‒ Драл я твоих шлюх! ‒ сквозь боль и мучения провопил он. ‒
Только посмей убить меня и ты труп! Это война! Война! ‒ надрывался
тот, продолжая визжать от боли, словно свинья. ‒ Ты готов понести
ответственность? Они узнают… Узнают, кто меня убил. Карлайл и
император Эдгар поймут! На мне висит заклинание… Они узнают… Всё
узнают… Умру я, сразу же падёт и твой род… Они уничтожат тебя!
Прикончат твоих шлюх! Британская империя такого не простит… Я
важная фигура… К тому же этот форпост лишь первый… Вы все
сдохнете!
‒ Плевать мне на ответственность и войну, ‒ брезгливо сплюнул я.
‒ В моих глазах ты такой же мусор, как и оба Габсбурга. Если твой
император рыпнется, то прикончу и его. Ты посмел опорочить моих
жен. Ты посмел разинуть свою гнилую пасть. Как понимаю, именно этим
ты гордишься более всего… Думаю теперь, твой причиндал тебе ни к
чему.
А затем разогнувшись, я как можно медленнее наступил тому на
область паха и визг лорда тотчас перерос в самый настоящий хриплый
предсмертный фальцет.