— Вот как только мы его понесём? —
парень огляделся по сторонам. — Может, носилки где есть какие?
— Я уже посмотрела, — в комнату вошла
Агая, — нет ни здесь, ни рядом где.
— Ничего. — Маг склонился над Михо.
Его выбритый затылок заблестел в свете фаера. — Помогите
кто-нибудь, приподнимите мальчику голову и плечи.
Гоблин выполнил просьбу, а маг
аккуратно пропихнул руки под тело ученика. Поднял его, с кряхтеньем
выпрямляясь и поворачиваясь к выходу.
— Девочка моя, продолжай светить. Не
дай Создатель, споткнусь.
— Мэтр, а ты справишься? —
забеспокоился Ярик. — Может, я лучше?
— Ты это меня сейчас старой
развалиной обозвал? Справлюсь, конечно. Идите вперёд, посмотрите,
чтоб не мешался никто.
Гоблин с Агаей, а за ними и Славка,
потянулись к выходу. Ярик решил всё же пойти за мэтром.
Подстраховать на лестнице на всякий случай. Бодрится старикан, но
видно ведь, что тяжело ему Михо тащить.
Так и поднялись наверх, где воздух
был посвежее. А там Генордалтрис, отворив зачем-то дверь во двор,
остановился и, пропустив всех вперёд, уставился на гремящих
кандалами троих амбалов, таскающих с большой подводы глыбы
льда.
— Яр, обожди, — мотнул он головой. —
Пойдём-ка со мной.
Парень затормозил и вышел вслед за
зелёным во двор, недовольно сощурившись от ярких солнечных
лучей.
— А скажите мне, парни, — уперев руки
в боки, обратился кобл к остановившимся невольникам, — из каких
мест будете?
Те угрюмо молчали, буравя
Генордалтриса тяжёлыми взглядами исподлобья.
Ярик присмотрелся. Из одежды — одни
дырявые штаны с рваными остатками каких-то юбок поверх. Кожа
красноватая какая-то. Как у индейцев. Сами здоровенные. Широкие
плечи, перевитые мышцами длинные руки. Такие, что любой
Шварценеггер отдыхает. Все трое даже Ярика как минимум на голову
выше. Двое постарше, третий совсем молодой.
Лица у всех необычные. Широкоскулые,
с немного приплюснутыми носами и какими-то маленькими, раскосыми
глазами. Прямые чёрные волосы мохнатыми копнами опускаются почти до
плеч. Похожи на монголов каких-нибудь. Только те вроде такими
огромными не бывают.
— Чего молчим? Откуда будете,
спрашиваю?
— Тебе, зелёный, не всё ли равно? —
молодой оказался самым разговорчивым.
— Если спрашиваю, значит, нет. — Кобл
смотрел свысока на троицу, и было непонятно, как это ему удаётся
при всей его плюгавости. — Может, я вас домой отпустить хочу.