Мой воин все время называл Бьерна Вонючей Колючкой. Тот злился и
грозил перерезать ему горло.
— Эй, Скьельд, — сказал я на прощание. — Если ты вернешься без
него, я тебя зарублю. А если он вернется без тебя, то его убьет
Лейф. Верно, командир?
Лейф покосился на меня, но спорить не стал. Проворчал, вращая
выпуклыми глазами:
— Все так. Нам не нужны ссоры в отряде. Тем более, по пустякам.
Бьерн, не обращай внимания на насмешки этого шута. Просто делай
свою работу.
Бьерн кивнул и первым поехал в лес. А Скьельд указал на меня
пальцем:
— А что будет, если мы оба не придем? Кого вы будете
убивать?
Я пожал плечами.
— Мы поедем и прикончим всех врагов, что убили вас. А потом я
закажу молитву у священника за упокой твоей души.
Скьельд сокрушенно покачал головой.
— Я поклоняюсь Тору и Одину, так что будет достаточно просто
перебить всех врагов. Но, скорее всего, я в это время буду просто
валяться пьяным под деревом. Так что не перепутайте меня с мертвым
и не сожгите живьем.
Я устало махнул вслед за Бьерном.
— Что за дичь ты несешь? Езжай уже. Следите в оба.
Мы перекусили сухарями, сыром и копченой колбасой. Я улегся
спать на землю, завернувшись в плащи и положив седло под
голову.
Когда я, кстати, расседлал Лентяя, он настаивал, чтобы я
накормил его обещанным просом и ячменем. Я объяснил коню, что все
это будет, когда мы приедем в первый же город. Поняв, что в
ближайшее время отборного корма ему не видать, Лентяй обиженно
заржал и перестал со мной общаться. Ну и пес с тобой, ленивая
скотина.
Я быстро заснул. Проснулся оттого, что кто-то тряс меня за
плечо. Огляделся, а мы, оказывается, до сих пор лежим на
поляне.
Все спят. Костер почти потух. Слабый дым вился по земле.
— Вставай скорее, — это Скьельд, кто же еще. Обычно насмешливое
лицо с тонкими чертами сейчас сосредоточенное и хмурое. — Ты
проснулся?
Я поднялся и сбросил плащи с себя на землю. Потянулся и хрустнул
костями. Еще раз огляделся.
— А где Вонючий Бьерн? — спросил я и зевнул. Как жаль, что сюда
еще не завезли кофе. — Только не говори, что приехал без него.
Скьельд кивнул и указал в сторону леса.
— Без него. Он остался там.
Вот проклятье. Я же предупреждал его.
— Ты что, сдурел? Я же говорил, чтобы ты его не трогал! Что я
теперь скажу Лейфу?
Скьельд впервые улыбнулся.
— Я его не трогал. Хотя давно руки чешутся прирезать. Он
живехонек. Остался в дозоре.