— Да, я следил за вами, потому что мне показалось, что ты хочешь
нас предать. Все твое поведение было подозрительным. Что еще я
должен был подумать, если ты вдруг ушел от нас, едва мы только
приблизились к врагу?
Сначала Лейф удивленно посмотрел на меня, вытаращив свои большие
круглые глазенапы, а потом снова разозлился:
— Тебя не должно касаться то, что я делаю! Ты забыл, что сказал
конунг Ярицлейв, когда отправлял нас на это задание? Ты полностью
подчиняешься мне, а иначе никак!
Аскель подошел ближе, положив молот на плечо и пробасил:
— Может, мне разбить ему голову, командир? Он уже давно
напрашивается на это, но все никак не получает то, чего хочет.
Ну конечно же, теперь и ты туда же, малыш. Не думаю, что это
хорошая идея, потому что я тоже давно хотел посмотреть есть ли у
тебя мозги в этой большой и тупой башке.
Но вслух я сказал другое:
— Если ты хочешь подраться, Лейф, то давай, начнем сразу. Решим
наконец, наши разногласия. Но если ты хочешь завершить нашу миссию,
то немного пораскинь мозгами и подумай, как быть дальше.
Стоило мне напомнить о задании, как Лейф постарался успокоиться.
Все-таки он был старый солдат и служака до мозга костей. И ему не
хотелось провалить задание только потому, что настырный молодой
паршивец начал совать нос не в свое дело и нарушил субординацию. Со
всем этим можно разобраться и потом. А вот дело надо завершить
сейчас.
— Что ты предлагаешь? — проворчал он и оглянулся. — Ладно,
Пенчеслейв, вылазь из кустов, что ты там спрятался? Теперь это уже
не имеет никакого смысла.
Из кустов вылез осведомитель. В полумраке не было видно его
лицо, но я был уверен, что он чертовски напуган. Говорить он сразу
ничего не стал, по своей привычке, но я ждал, что же он теперь
скажет.
— Кто это? — спросил Пенчеслейв, тоже пытаясь разглядеть меня в
темноте. Потом огляделся и увидел тела убитых товарищей. — Один из
ваших людей? Он в одиночку расправился с тремя нашими
дозорными?
Аскель недовольно заворчал, потому что ему не понравилось, будто
я такой герой, который может одним махом семерых побивахом.
— Не с тремя, а с двумя, — сердито поправил Лейф, но потом
все-таки добавил: — Да, надо признать, этот щенок умеет не только
лаять, но и кусаться. Иногда хватает за горло так, что не
вырваться.
Мне надоели все эти разговоры. Если мы и дальше будем торчать
тут, то нас наверняка обнаружат другие дозорные. Впрочем, в лагере
и так утром поднимут тревогу, обнаружив исчезновение троих
часовых.