— Ты? — его надменный взгляд скользит по мне.
— Б...б, — начинаю я.
— Что б-б? — он еще ближе надвигается на меня.
Я прокашливаюсь, кусок застревает в горле. Задыхаюсь, пытаясь откашляться. Слезы собираются в глазах.
Хлопаю себя кулаком по груди. Вдох-выдох. Фух, пронесло.
Вновь смотрю в красные глаза короля и вижу в них настороженность.
— Бутерброд будешь? — уточняю у него.
Если вам жутко страшно – до такой степени, что душа уходит в пятки вместе с почками, предложите вашему страху самый дурацкий вариант. Он хотя бы опешит, а у вас будет шанс смыться. Но это при том условии, что у вас не будет адской белочки, которую надо забрать с собой.
В моем случае шансов нет. Те щупальца, которые кружатся в темноте, не позволят мне сбежать. Или это обман зрения такой? Хотя в этой тьме угадывается мужской силуэт. Только очень хорошо скрытый темнотой.
Мне остается стоять как под гипнозом, глядя в глаза короля. В них целый калейдоскоп эмоций — удивление, настороженность и интерес.
— Терпеть не могу человеческую еду, — он смотрит на тарелку с бутербродами. — Тем более, сегодня я уже утолил свой голод.
— Вот и здорово, мне больше достанется, — продолжаю я.
Что за чушь я несу? В смысле – он не любит человеческую еду? По чавканью за ужином этого точно не было заметно.
— Предпочту душу.
— Не-не, мне моя пока еще нужна, — тут же отзываюсь я. — А где мой слуга?
— А, этот паренек с печальными глазами? — он цокает зубами, а я нервно ежусь. — Он куда-то сбежал.
Позади меня фырчит Бэлла.
— А ты та, что опоздала сегодня к ужину? — он вновь осматривает меня.
— А вы тот, кто пугает участниц отбора по ночам? Поэтому они не должны выходить ночью?
— Это для их блага, — вежливо отвечает он. — Я здесь хозяин, значит, правила мои. Но ты ешь, ешь.
Он кивает на тарелку. А я что? Как бы ни было страшно, но желудок-то требует еды.
Беру еще один бутерброд.
— Пока есть возможность, — добавляет король, когда я делаю надкус.
Резко отклоняется, когда кусок летит ему в лицо.
Хмуро смотрю на него.
— Еда не отравлена, — усмехается он. — Еду для слуг вообще редко травят.
Я пожимаю плечами. Для слуг так для слуг. Мне-то что? Колбаса – она и в другом мире колбаса.
Мне кажется, или тьма немного отступает от меня? По крайней мере, те холодные щупальца больше не витают в воздухе рядом со мной. На плечо запрыгивает белочка.