- Херня какая-то, - недоумённо
проговорил Юрий, с удовольствием почёсывая ранее загипсованное
тело. – О! Так можно и в душ сходить!
О душе, или о ванне он мечтал больше
месяца, поэтому взял из бельевого шкафа полотенце и отправился в
общую душевую. Там в это время никого, обычно, не было.
После душа полковник переоделся в
нормальную футболку с джинсами и надел на шею чёрную локтевую
повязку-бандаж, принесённую дежурным пока он был в душе. Подойдя к
зеркалу, полковник осмотрел себя.
- «В хорошей форме Серёга! – подумал
Юрий.
В той комнате, где он лежал после
операции, имелось небольшое овальное зеркало, которое снимал со
стены доктор и показывал Юрию в зеркале Субботина. Здесь, в «его»
комнате стояло древнее «трюмо» с тремя высокими зеркалами.
Развернув крайние зеркальные створки на девяносто градусов по
отношению к центральной, полковник осмотрел себя со спины. Ему
казалось, когда он трогал свой затылок, что волосы у Сергея слегка
длинноваты. Так и было. Полковник поморщился, взъерошил их, и
понял, что на затылке рост волос у его «новой» головы слегка
завышен, а сам затылок слегка скошен.
- Придётся носить такую, - произнёс
он, и снова поморщился.
Они с Сергеем были полной
противоположностью. «Один белый, другой серый», - говорил комроты.
Юрий был светловолос и голубоглаз, а Сергей темноволос до черноты
(потому и «Абдула») и кареглаз. Юрий был спокойным и
уравновешенным, Сергей – типичным холериком, вспыльчивым и скорым
на поступки.
Юрию захотелось осмотреть выходные
раны на спине. Он потянул футболку левой рукой и, оголив нижнюю
часть спины, увидел аккуратный, давно заживший шрам.
- Аж противно, как всё красиво! –
пробурчал Юрий.
- «Ладно, потом разберёмся с моей
чудорегенерацией», - подумал он.
Сейчас надо было обдумать дальнейшие
действия. Юрий сдёрнул с себя бандаж, не опасаясь боли плюхнулся в
кресло, и, закинув руки за голову, опёрся затылком о замкнутые
ладони.
- «Что мы имеем? - думал он. – Босы
пока отстали, полагая, что я подвинулся рассудком. В принципе, для
меня не так уж и важно, кто из них останется в живых. По раскладу,
даже если Балу, а потом Карла уберут, на будущем это скажется
только положительно. Может быть наоборот… Я зря вмешиваюсь в ход
событий. Вдруг, если те, кто должен сгинуть, останутся в живых,
история пойдёт наперекосяк?»