Увы. Звездочки в глазах живо заслонили белый свет.
Очнулась я так же резко, как и потеряла сознание. Только вот, к
собственному удивлению и облегчению, я не валялась под пирсом на
льдине и не тонула в ледяной воде. Мало того, я даже не лежала с
перемотанной головой в больничной палате. Я просто стояла и
смотрела… на море. На холодное, голубовато-серое и удивительно
чистое море. Чистое и от портового мусора, и от судов, и от людей.
Море перед моими глазами было просто удивительно безлюдно.
— Кхм… — Я невольно хмыкнула, рефлекторно закутываясь во что-то
наподобие шали. Откуда вообще у меня шаль? Надеюсь, это просто
галлюцинации от ушибленной головы или сны. Вряд ли я умерла и
попала в рай. В раю не должно быть настолько прохладно.
Уверив себя таким образом, я снова уставилась на горизонт.
Красиво тут. Небольшой, почему-то деревянный пирс, высокие серые
скалы, крики чаек и еще каких-то неизвестных мне птиц. Легкий ветер
треплет непривычно длинные темные волосы и приносит с собой особый
морской запах. Под ногами мерно поскрипывают едва заметно
покачивающиеся на волнах доски пирса.
— Леди, — негромко окликнули меня со спины. — Вы простудитесь!
Лучше вернуться в замок.
Этот голос словно сдернул кисейную пелену забытья с моих глаз. Я
вздрогнула, резко ощущая реальность происходящего — ветер в лицо,
соленые брызги, крики чаек. И руки. Чужие тонкие руки с
аристократически длинными нежными пальцами, практически добела
вцепившиеся в ту самую шаль. И именно этими незнакомыми руками я
сама себя обнимала, предпринимая тщетные попытки согреться!
— Леди? Вы же не думаете снова попытаться покончить с собой? Я
уверен, если вы искренне и как следует попросите лорда, он не
станет настаивать на разводе.
— Что? — Медленно, как во сне, я обернулась, зацепившись краем
глаза за скользнувший по мокрым доскам шелковый подол, черный с
лиловой отделкой. Это на мне такое надето? С ума сойти… но на бред
не похоже, все какое-то слишком настоящее.
За спиной стоял и смотрел на меня печально-внимательными глазами
усталого спаниеля высокий светловолосый… мальчик. Лет
пятнадцати-шестнадцати на вид, не старше. Одетый в слегка
потрепанный костюм пажа из какой-то исторической постановки.
— Нет, не хочу умирать, — машинально ответила я.
— Ну вот и хорошо, леди. Пойдемте домой, на берегу промозгло.
Оракул и вовсе шторм обещал. А еще, — тут паж подозрительно
оглянулся, будто собираясь сообщить мне нечто секретное, — Зоя
похлебку из оленины готовит. Видимо, сегодня нас навестит его
светлость. Вы ведь мясо не жалуете, а просто так дичь никто бы
переводить не стал.