Храбореев любил пофилософствовать во время перекура.
– Зимний способ ловли применялся ещё нашими прадедами, – сказал, кивая на майну. – Но тогда-то хоть понятно было – соль дороже золота. Зимой ловили, чтоб не солить. А теперь-то зачем упираться? Соль дешёвая.
Бригадир не уловил намека.
– Ты куда это клонишь?
Северьяныч ухмыльнулся.
– Летом бы ловили да солили, а зимою – отдыхай, ребята.
– Ага! – Атаман хохотнул. – Иди, скажи начальству.
– Ты – бугор, тебе и говорить.
Канюшина «бугром» недавно стал. Немного возгордился руководящей должностью. Походка изменилась, осанка и даже цвет лица. Рожа теперь у Казимира – постоянно красная. Если не от мороза, так от «румки» спирту. Маленькие светлые глаза у бригадира будто серым мохом обросли – бровями занавесились. Шевеля бровями, он выпрастывал глаза – смотрел сурово. Начальника изображал. Но поговорить с ним интересно – это факт.
Храбореев спросил:
– Слышь, бугор, а как они раньше ловили? Предки-то.
– Ставными сетями.
Глядя на озеро, Северьяныч пытался представить ловлю ставными сетями.
– Ума не приложу. Как они управлялись?
Затаив ухмылку, Канюшина пошевелил лохматыми бровями.
– А потому что – нечего прикладывать.
– Что «нечего»?
– Ты говоришь – ума не приложу…
Храбореев засмеялся.
– Один ноль. А если тебе, Казик, есть, что прикладывать, – Храбореев постучал по своей шапке, – расскажи тогда. Прочти ликбез.
– Уговорил. Значит, так. Брали тетиву… – Казимир показывал на пальцах. – Брали норило…
– Кого-о?
Артельный атаман развел руками, что-то изображая:
– Длинный тонкий шест у них имелся, так называемое «норило», для продёргивания тетивы ставных сетей. При помощи такого «норила» подо льдом тянули тетиву от лунки к лунке.
– Интересно. – Северьяныч задумался, глядя вдаль. – А название Норильска – не от этого «норила»?
– Может быть. Не знаю, врать не буду.
– А про это «норило» ты откуда узнал?
– Книжки надо читать, а не только лаптем щи хлебать, – не без гонора ответил бугор.
– Да что ты говоришь? – Храбореев хмыкнул. – А что ты мне можешь сказать по поводу Лаптева? А? Что ты скромненько молчишь? Так я тебе скажу. Он хотя и Лаптев был, но лаптем не был. В 1733 году этот Лаптев был руководителем Великой Северной экспедиции, отправленной ещё Петром Первым для поиска северного морского пути. И вот когда этот Лаптев писал отчёты о своей экспедиции, там была «река Норильская», хребет «Норильский камень». И никакого «норила» там почему-то не было.