— Контора здесь командует!
— Ты не Контора. Ты сейчас под Дряхлого пляшешь. Чтобы взять
донора, надо запрос старосте блока сделать, а с фермы сегодня
запросов не было. Так что ты здесь по своей инициативе, и я имею
полное право тебе кости переломать.
Бойцы за его спиной напряглись. Если они ринутся в атаку, от
Матроса и его подручных останется шевелящаяся куча мяса, и тогда
они сами донорами станут.
Матрос выхватил пистолет. В моделях я разбираюсь плохо, но
что-то из современного, во всяком случае, не Макаров, и уж точно
покруче палок. Бойцы попятились, Ковролин оскалился.
— Не шали, Матрос, волына тебя не спасёт. А за выстрелы в жилом
блоке Контора с тебя по полной спросит.
Занавески на соседних нарах начали сдвигаться. Привлечённые
разборкой люди выглядывали в проход, в руках замелькали планшеты.
Кто-то проговорил недовольно: да угомонитесь уже, ночь на дворе! На
него зашикали. Всем было интересно, чем дело кончится, и никто не
подумал, что начни Матрос стрелять, пули могут полететь в них.
Бритый передёрнул затвор.
— Придётся, не придётся, какая разница? — он вдруг развернул
пистолет рукоятью вперёд и протянул его глаголу. — Хочешь, тебе
отдам? На!
Ковролин замешкался на секунду, потянул руку к пистолету, но тут
же одёрнул и скривился в наигранной ухмылке:
— Я не дурак. Возьму, а ты в Контору стукнешь. А мне пушка в
блоке по учётной категории не положена. За неё я сам донором
стану.
— Не того боишься. — Матрос щёлкнул предохранителем и убрал
пистолет в кобуру. — Вы, ребята, не на ту высоту планку подняли.
Ровшан решил Дряхлого через этот шлак слить, — он развернулся и
всадил мне кулак в рёбра.
В голове помутилось от боли. Я попытался вдохнуть, но воздух
застрял где-то в гортани. Застонать тоже не получилось, только
сопли из носа закапали. Или кровь. Да, кровь. Об пол разбилась
полновесная капля и расползлась бурой кляксой.
— Ровшан решил, что Дряхлый раскис, проморгал брак при осмотре.
Но это ложь, в тот момент он был здоров. Рёбра ему потом сломали,
за хамство. Они подтвердят, — Матрос кивнул на высунувшиеся из-за
занавесок рожи, и снова всадил мне по рёбрам.
Я скрючился, упал на колени и попытался укусить воздух, чтоб
хоть немножко вобрать его в себя. Матрос сгрёб мои волосы в горсть,
вздёрнул голову и проговорил медленно: