— Хамить некрасиво, — бурчу, но Марк лишь пожимает плечами в ответ, всем своим видом показывая, в каком месте он видел моё мнение о своём поведении.
Плавно оттолкнувшись, отходит назад, освобождает проход. Господи, спасибо тебе, что его полотенце всё ещё плотно сидит на бёдрах.
Я пытаюсь выскочить из комнаты, но властное: "Стоять", — пригвождает к месту. Намертво приклеивает.
— Ну что ещё? Я же всё объяснила!
— Ты милая девочка, и я бы с удовольствием посмотрел, что там под твоим платьицем, но верить людям на слово я давно уже не умею.
Марк нажимает какую-то кнопку на белой панельке у двери — как я её сразу не заметила? — и через мгновение оттуда доносится низкий мужской голос:
— Марк Романович? Что-то случилось?
В голосе сквозит учтивость и услужливость, и это лишний раз показывает, насколько в разных мирах мы обитаем. На разных орбитах крутимся. Моя мама, я, мужчина этот невидимый. А по ту сторону жизненных баррикад — Орловы. И Марк.
— Миша, скажи, в нашем доме шуршит девочка Марта? Ты в курсе?
— Кхм… да, Марк Романович, Анфиса Игоревна ведь распорядилась. Что-то не так? Какие-то проблемы?
— Нет-нет, Миша, всё отлично.
И снова нажимает крошечную кнопку, обрывая разговор, а я уже лопнуть от возмущения и обиды готова.
— Убедились, Марк Романович?
— Можешь быть свободна, — усмехается и, кажется, теряет ко мне всяческий интерес.
Хватаю корзину с грязным бельём. Прижимаю к себе, стремительно иду к выходу из этой чёртовой комнаты, но на пороге зачем-то оборачиваюсь.
И ловлю взгляд Марка, брошенный через плечо, наглую усмешку на губах. А ещё в фокус зрения — совершенно случайно, клянусь! — попадают его голые ягодицы и летящее на пол полотенце.
Точно вам говорю: хам.
4. 3 глава
Марта.
— Что-то ты долго, — хмурится мама и чуть щурится, сканируя меня взглядом.
В нём лёгкая тревога, смешанная с подозрением. А ещё мама очень бледная, и это тревожит уже меня. В последнее время в ней появилась слабость, которой я раньше никогда не замечала. Но она трудоголик, и на все мои просьбы обратиться всё-таки к врачу — хотя бы кардиограмму сделать или ещё что-то в этом роде — мама находит великое множество отговорок.
— Просто в той комнате очень большая кровать, — отвечаю, старательно пряча взгляд.
Почему я не рассказываю маме, что меня задержало? Кто меня задержал? Не знаю. У меня нет ответа на этот вопрос.