Меня вытащили из колодца, после чего
отправили в больницу. Я была так плоха, что русские медики не
справились, и меня перевели в клинику за границей. Например, в
Норвегию. Не знаю, есть ли у них крепости, но северное море точно
есть. Только это какая-то странная больница и персонал с
приветом…
Как ни крутила пазлы, картинка не
складывалась. Больниц с подобным уровнем антисанитарии не
существует. Да и с каких пор в медицинских учреждениях пациенты
спят по двое на койке?
Надеюсь, я лежу в коме, и мне все это
мерещится. Потому что это явно не мое тело. Я не видела себя в
зеркале, их не было поблизости, но руки точно не мои – слишком
молодые. И ноги, покрытые редкими светлыми волосами. Я вообще-то
слежу за собой. К тому же у меня тридцать девятый размер, а у этих
ног максимум тридцать седьмой. И вот это – тело не мое – ужасало
сильнее всего. Как такое возможно? Куда подевалась бывшая хозяйка?
Где теперь «прежняя я»? Надеюсь, я не причинила ей вред своим
появлением.
Дверь открылась неожиданно, впуская
уже знакомую пожилую женщину и двух мужчин. Последние встали у
порога, а она подошла ко мне. Я поднялась на ноги. Мы с женщиной
были одного роста, но она как будто смотрела на меня сверху
вниз.
— Ты убила моего сына, — заявила
женщина.
Она говорила медленно, четко
проговаривая слова. Понять ее не составляло труда. Но сама я не
спешила открывать рот. Сперва познакомлюсь с диалектом.
— Как ты посмела поднять руку на
мужа?
Муж? Вот так новость. Оказывается, я
уже и женой побыла, и успела стать вдовой. Закралась непрошенная
мысль: может, правда я убила? То есть не совсем я, конечно, а та,
что была до меня. Вот это я попала.
— Тебя будут судить, — заявила
женщина, видя, что я молчу. — Я велела не поднимать шум. Крепость
осталась без тойона, — последнее слово не поняла, но предположила,
что это звание. Убитый занимал важное место в иерархии.
— Его смерть сулит беды, — говорила,
между тем, женщина. — Хватает тех, кто хочет занять его место. Чем
позже узнают о гибели Вилфреда, тем лучше для всех.
Она уже обращалась не ко мне, а к тем
двоим, что пришли вместе с ней. Мужчины кивнули в ответ. На моих
глазах зрел заговор с целью скрыть убийство. Только для меня это
ничего не меняло.
Вилфред – я мысленно повторила имя
убитого. Оно никак не отозвалось в сердце. Он был мне чужой.
Горевать о незнакомце не получалось. Это плохо. Отсутствие слез по
мужу истолкуют не в мою пользу.