—
Надеюсь, крайний случай не наступит никогда, — захохотал Микки и,
раскрыв болтающуюся на груди подвеску-звездочку, вложил квадратик
внутрь.
А
теперь, находясь на «Арке», Микки с восторгом наблюдал за действием
наркотика, точнее — ощущал его каждой клеткой своего тела. Активные
вещества, подобранные в изумительном сочетании, с хирургической
точностью и великолепным изяществом изменяли его сознание. Спустя
минуту, он уже не был Микки Колфином, а был отстраненным
наблюдателем, которому показывали со стороны чужую жизнь. Наркотик
напрочь смел краткосрочную память Микки и теперь мясницким ножом
вскрывал долгосрочную. Пласт за пластом, день за днем, год за
годом, невзрачный квадратик отматывал время вспять, а Микки не
оставалось ничего, кроме как наблюдать.
Микки видел в обратной съемке, как шел в
медицинский центр «Арка», ложился в анабиозную камеру и закрывал
глаза. Через мгновение, он увидел себя с открытыми глазами, а
никакой камеры в поле зрения не было. Микки увидел свое прибытие на
борт корабля в практически невменяемом состоянии. И он помнил, что
это совершенно не входило в его планы.
Микки должен был остаться в Солнечной
системе. Две тысячи семьдесят второй год для него выдался очень
плохим. Упавшая на самый низкий уровень популярность, затяжной
творческий кризис, колоссальные долги и невыполненные
обязательства. Все это нависло над ним дамокловым мечом, гарантируя
не только разорение и отказ от привычного уровня жизни, но и самое
страшное для звезды такого масштаба — забвение.
—
Продажа твоей виллы и фотонного катера не покроют даже процентов по
взятым займам. Микки, ты меня слушаешь? — слова экономического
советника буравили его мозг, и Микки поморщился. Ему не хотелось
слушать про эту скучную ерунду. Единственное, что его интересовало:
где раздобыть алкоголь, чтобы опохмелиться на второй неделе
запоя.
—
Кэт, обязательно сейчас этим заниматься? — Микки покрутил в руке
стакан из тонкого марсианского стекла, в котором плескался дорогой
земной виски. Густая жидкость чудом не выплеснулась на роскошную
обивку огромного дивана, стоявшего у панорамного окна с видом на
море.
—
Кэтрин, — чопорно поправила экономист. — Микки, ты мне платишь за
мою работу. И я ее делаю, причем хорошо. Проблема в том, что скоро
тебе нечем будет заплатить даже за кружку пива самого низкого
сорта.